Ашот Граши - Добрый аист

Шел мимо осёл.
Он сказал: — Чудаки!
Певец этот, право же,
Средней руки.
Когда б я забрался,
Как он, в небеса,
Что б стоили
Ваши, друзья, голоса!

На баштан Пыл-Пуги
В урожайные дни
Два незваные гостя
Явились.
И арбузы, и дыни срывали они,
Помидорами чуть не давились…

Всё помяли,
Сломали в саду частокол…
Что за парочка, братцы, была?
Это были:
Голодный и тощий осёл
И совсем не голодный Молла.

Ай-ай-ай!
Совершенно голодный осёл
И ничуть не голодный молла.

И увидел нечаянно
Сын Пыл-Пуги
Разграбленья живую картину
И каким-то подобьем большой кочерги
Начал гнать с огорода скотину.

Он погнал с огорода скотину-осла,
Он бедняге пинков надавал.
И осла
Будто высшая сила несла,
А молла от осла
Отставал.

Ай-ай-ай!
Что за сила скотинку несла!
А молла от осла отставал.

И увидел нечаянно сам Пыл-Пуги
Грозовую картину сраженья.
И подумал:
«Пожалуй, я влезу в долги,
Коли стану смотреть
Продолженье!»

— Эй, сынок!
Не заснул ли ты в ухе осла? —
Закричал разъярённый Пуги, —
У меня на баштане завёлся молла,
Ты же слеп
И не видишь ни зги!

Ай-ай-ай!
Пред тобой настоящий молла,
Ты же слеп и не видишь ни зги!

Эх, растяпа!
Сначала моллу прогони,
А потом за осла принимайся!
Сколько съел бы осёл в урожайные дни?
Сосчитай да и так догадайся!

Разве столько умнёт
Этот загнанный скот,
Сколько съест ненасытный молла?
Да ещё и с собой, негодяй, заберёт
Три увесистых ноши
Осла!

Ай-ай-ай!
Да ещё и с собой увезёт
Три увесистых ноши осла.

— Я слова твои понял, достойный отец! —
Сын отцу отвечал виновато.
— Понимай же! —
Сказал Пыл-Пуги. —
Молодец,
Если понял.
Да жаль — поздновато!

Коли так повторяться пойдёт без конца, —
Пораскинь-ка умом да смекни:
Что останется, сын,
На баштане отца
В урожайные щедрые дни?

Ай-ай-ай!
Не останется ни огурца
В урожайные щедрые дни.

В деревне одной
Жил лодырь с женой.
Вся в мужа жена —
Никуда не годна.
Муж пилит жену:
— С тобой пропадёшь!
Корову и то
Поить не сведёшь.
— А ты, муженёк,
Сам, что ли, без ног?
— Река далеко!
— И мне нелегко! —
А корова мычит от жажды.
Порешили они однажды:
Кто первый промолвит слово,
Поить поведёт корову.

Вот молчат они час,
Лишь вздыхают подчас.
Молчат они два,
Жена терпит едва.
Третий час не истёк,
Шмыг жена за порог.
Три часа
С соседкой болтала —
Так молчать,
Бедняжка, устала.

Муж, покорный судьбе,
Остался в избе.
Входит путник с сумой:
— Что, хозяин — немой?
Просишь хлеба — молчит,
Лишь корова мычит.

Подошёл, расхрабрившись,
Бедняк к очагу,
Взял котёл,
Сел за стол,
А чудак ни гугу.
Путник выпил,
Поел
И совсем осмелел:

Чтобы дня не терять,
Стал весь дом обирать.
Вышел путник с тюками,
А хозяин —
Что камень.

Тут вернулась жена
Да как вскрикнет: — Беда!
Где добро, где еда?
Как случилось?
Когда?..

Муж быка за рога:
— Что, попалась? Ага!
Ну, жена,
Подобру-поздорову
Отправляйся поить корову.

Однажды Пыл-Пуги,
Сев на осла,
Отправился на рынок
Из села.
Купил тарелки, зеркало, кувшин
И всё сложил,
Как водится, в хурджин.
Домой он едет и мечтает:
«Ну,
Сегодня я порадую
Жену!
Что за тарелки!
Из такой посуды
Гостей,
Ей-ей,
Попотчевать не худо!
А зеркало! Сверкает, как алмаз.
Ещё такого не было у нас.
Едва посмотрит в зеркало жена,
Как отразится в нём сама весна».

И с песней к дому едет Пыл-Пуги…
И вдруг он слышит — раздались шаги.

Чабан в папахе,
С бородою длинной,
Подходит к Пыл-Пуги,
Взмахнув дубиной:

— Эй ты, Пуги!
Чего домой везёшь?
Давай проверю!
Берегись, коль врёшь! —
И, с грозным видом подойдя к хурджину,
Туда он тычет толстую дубину.
Тут Пыл-Пуги кричит ему:
— Не смей!
Куда ты с палкой лезешь,
Дуралей!
Ведь если волю
Дашь своей дубине,
Не будет ничего
В моём хурджине!