Роберт Маккаммон - Пятерка

Майк наклонил голову и закрыл глаза на несколько секунд, а Кочевник снова отвернулся, глядя куда-то вдаль.

— Хорошие слова, правда? — спросил Майк. Кочевник не ответил, и он добавил: — «Добро пожаловать». Хорошие слова.

— Для начала, наверное.

Майк не стал развивать мысль, а Кочевник не хотел допытываться. Слишком много страдания вкладывал Майк в свою речь, чтобы еще и расспрашивать.

После долгой паузы Кочевник сказал:

— Я, наверное, завалюсь. — Он просто из вежливости подождал, пока Майк скажет «о’кей».

Несколько шагов к дому — и он обернулся.

— Тебе же не обязательно ждать. Тебе самому тоже надо…

— Нормально, — прервал его Майк. — Мне и тут хорошо.

— Тогда доброй ночи, — сказал Кочевник.

— Доброго утра, — поправил его Майк.

Кочевник поднялся по ступеням, открыл скользящую стеклянную дверь, вошел в дом тихими кошачьими шагами и задвинул дверь обратно. Оставшийся во дворе Майк взял в зубы сигарету и потянулся за ручкой и блокнотом.

На запад, на запад ехала «Жестянка», увлекая за собой трейлер, по федеральному шоссе I-20 через выжженный солнцем ландшафт в сторону Эль-Пасо.

Весь списочный состав группы был в наличии. Берк в самом начале восьмого привез красный пикап со стикером международной ассоциации гей-родео. Она влезла в спальный мешок и не шевельнулась до половины одиннадцатого, почему «Жестянка» и не выехала до полудня. Но времени хватало, и все было хорошо.

— Триста восемьдесят два на YouTube, четыреста шесть на MySpace и четыреста пятьдесят четыре на нашей странице, — сообщил Джордж, посмотрев на сотовом статистику обращений к видео. — Но еще не вечер, парни, еще не вечер.

Сегодня он сиял — только что из-под душа, в джинсах и свежей футболке лимонного цвета — и чувствовал себя на миллион евро. Отчасти от радости и облегчения: он все рассказал о своих планах, и этот тяжелый момент остался позади. На него не пролился поток ненависти, никто никого не обзывает и не старается уесть. Джефф в Чикаго отмерил ему время щедро, тут проблем не будет. Концерт в «Кертен-клаб» принес три сотни с мелочью — вполне приличный улов. Не было ощущения, что он бежит с тонущего корабля: Джордж чувствовал, что создается какое-то солидное основание, что «The Five» переходит на новый уровень. Ролик оказался дорогим, не поспоришь, но вчера Джордж уже слышал о нем кучу комментариев, а все, что заставляет людей говорить о группе, — на пользу. СМИ — вот ключ ко всему. Как только они заинтересуются, это будет означать половину победы. И вот почему он не возражал потратиться на несколько дней в мотеле Эль-Пасо: потому что у них договорено интервью с «Таймс» во вторник, шесть минут на «Кей-Ти-Эс-Эм» в утренней передаче вереду, неформальный визит на ток-шоу местного радио «Кей-Ти-И-Пи» в среду, а в четверг — появление в магазине «Фрики фронтир комикс, книги и диски» на бульваре Пеббл-Хиллз. Надо мелькать в СМИ, надо, чтобы люди тобой интересовались и чтобы шли разговоры. Так что — да, он сможет их оставить в лучшем виде, чем когда пришел в команду, и ему очень важно было в это верить.

За рулем был Терри. Все достали кто айпод, кто геймбой, каждый по-своему проводил время. Терри втянул Джорджа и Кочевника в дискуссию, какая рок-опера «The Who» лучше: «Томми» или «Квадрофения»? Джордж стоял за волшебника пинбола, а Терри с Кочевником — за четыре личности Джимми. Потом разговор переполз на знаменитых авторов одного хита, из которых Берк считала самым очевидным «The Knack» с «Моей Шароной», — песню, которую крутили без конца на чьем-то дне рождения в боулинге. Берк тогда было десять, а было это лет через тринадцать после записи песни. Тут они соскальзывали на опасную почву, потому что Терри обладал энциклопедическими познаниями о бывших когда-то группах и в любой момент мог пуститься в странствие по — как говорила Берк — «царству плесени».

С горящими глазами за ленноновскими очками, со страстью в звенящем голосе Терри сказал бы, что уж точно потрясающая была группа «Kings of Leon», певец Badly Drawn Boy и группа «Band Of Horses», но если ты не слышал, как «Montells» исполняют «Тебе меня не заставить», или «Humans» играют «Предупреждение», или «Warlords» — «По-настоящему прекрасная леди», то ты не знаешь, что такое огонь и горячка чистого гаражного рока. Ты не знаешь, как может звучать в музыке первобытная сила. Если ты не дергался под «Дина хочет религию» группы «The Fabs» или под «ЛСД» группы «Pretty Things», так закрой за собой крышку гроба, потому что ничего тебе уже не поможет. А когда Терри нападал на тему «рок-звезда», то, по его оценке, ею мог быть только Фил Мэй из «Pretty Things», а увидеть его в самой его издевательской ипостаси можно в ролике «ЛСД» на YouTube, посеревшем и полинявшем, старом и любительском, но когда Фил Мэй в полосатом стильном пиджаке глядит мимо камеры и мотает головой, отбрасывая с лица длинные черные волосы, и слова будто разжевывает в клочья перед тем, как выплюнуть, вот тогда ты понимаешь, что это и есть — Звезда.