Виктор Пораско - Звёзды за той темнотой

– Ну, что молчишь, Шлюхин? Будут бабки или нет?

– Нет.

Он стоит, стиснув зубы, все так же смотрит на потертые кеды. Он знает: сейчас Лобов или Карчин его ударят, потом еще и еще. Лишь бы не заплакать. Если они не смогут заставить его плакать, это будет хоть какая-то победа. Хоть в чем-то.

– Да что ты цацкаешься с ним?! – слышится раздраженный голос Карчина сзади.

Он не успевает среагировать, как сильные пухлые пальцы хватают его за трико и резко стягивают вниз вместе с трусами. В сумасшедшей панике он пытается надеть их обратно, сгибается и получает сильный удар коленом в голову от Лобова. Все кругом крутится, как в безумной карусели: смеющиеся лица, серое, вечно равнодушное ко всему небо, желтые листья. Он никак не может сообразить, что случилось, почему все так смеются, их смех доносится словно издалека.

Осознание приходит с новым витком бессмысленной пытки: он лежит на спине, раскинув руки, со спущенными трусами, все смотрят на него, и им очень смешно. Он отчетливо, как никогда, хочет умереть. Исчезнуть из памяти всех, кто его знал. Раствориться, смешаться с этими грязными листьями. И снова одна и та же мысль: за что они с ним так?

– Лобок, ты совсем офигел, что ли?

Он знает этот голос. Ксюша Кислицына. Только она могла так обращаться к Лобову.

Прохладный пакет накрывает его наготу.

– Слышь, ты давай…

– Что? Что «давай»? Ну, скажи!

– Ты так не разговаривай, слышь. Нашла кого защищать. Мы из-за него проиграли, вообще-то.

– Ты, Лобок, решил весь проигрыш на него повесить? А сам больше забивать не пробовал? Может, и тебе штаны пора снимать, а?

Сдавленное хихиканье кого-то из толпы. Лобов молча разворачивается и уходит. Он никогда не сможет нагрубить ей, все это знают, ведь она встречается с Мишей Цыплаковым из одиннадцатого класса. Его боится вся школа.

Ксюша… Как часто он думал о ней перед сном, представлял, будто какие-то бандиты сковали их одной цепью и днем они вынуждены скрываться от них, а каждую ночь засыпают в обнимку, и он будто нечаянно касается ее налитой упругой груди, а она совсем не против…

Она была самой яркой девочкой в классе, а класса с девятого – во всей школе. Уже в седьмом у нее начала формироваться красивая фигура, а в восьмом она по-настоящему расцвела. Даже физрук, старый хрыч, топорщил седые усы и не отрываясь смотрел на нее маслянистым взором, когда та приходила на физкультуру в коротком топе и обтягивающих лосинах. Все в классе хотели с ней дружить, даже толстая дочка директрисы. И все мальчики наверняка тоже думали о ней перед сном.

***

В один из дней он после уроков заглянул в открытые двери спортзала. Ни души – значит, можно открыть кабинет и взять баскетбольный мяч. Он уже несколько раз так делал; за котельной была старая площадка, неизвестно кем и когда построенная, и там висел щит с баскетбольным кольцом. Он брал из открытого кабинета физрука мяч – тот, даже когда видел это, не возражал. Приходил туда и кидал мяч в кольцо, соревнуясь со своими вымышленными друзьями. В этом состязании при любых раскладах он был победителем.

Постукивая мячом об асфальт, Андрей зашел на огороженную металлической сеткой площадку и вздрогнул от окликнувшего его голоса:

– Клюшин…

На перевернутом деревянном ящике сидела Кислицына. Лицо у нее было заплаканным, тушь растеклась темными разводами по щекам, но даже в таком виде она все равно была красива.

– А? Да? Что? – Он растерялся и не знал, как себя вести, ведь за почти два года, которые они проучились в одном классе, она обратилась к нему впервые.

– Есть спички? – Он только сейчас заметил пачку тонких сигарет в ее руке.

– Спички? Нет.

– Могла бы и не спрашивать. – Она разочарованно отвернулась.

– Я сейчас найду!

Он найдет для нее спички, чего бы это ни стоило, лишь бы быть хоть немного полезным для нее, лишь бы она еще раз обратилась к нему…

– Правда? – Она снова посмотрела на него. – Я была бы тебе признательна…

Он изо всех сил рванул в сторону школы. Он знал, где старшеклассники собираются покурить, даже не пытаясь скрыться от учительских глаз. Лишь бы там не было никого из одноклассников. Он выглянул из-за угла. Двое одиннадцатиклассников о чем-то разговаривали, и один из них, докурив сигарету, бросил окурок на землю. Они прошли мимо, не заметив Андрея. Подбежав, он поднял с земли непотушенный окурок. Отлично! Лишь бы Ксюша его дождалась! Он снова забежал на площадку. Она все так же сидела на ящике. Ура!