Йонас Бонниер - День гнева [litres]

– А теперь помоемся вместе.

Если до сих пор Синдре был просто бледен, то сейчас он побелел как мел.

– Что?.. Нет.

Эва встала перед ним, заслонив собой вид на луга за окном, и вздрогнула, когда Синдре посмотрел на ее грудь.

– Мы сделаем это вместе, – повторила она. – Ты прекрасно понимаешь, что не можешь и дальше пользоваться чужой ванной. Еще раз пройдешься по улице в халате – и пойдут разговоры. Ты пастор общины Кнутбю, образец поведения для людей. Это большая ответственность.

Она протянула руку, которую Синдре, в конце концов, принял, поднявшись с места.

– У тебя есть плавки?

Несколько секунд Синдре вопросительно смотрел на Эву, а потом кивнул.

– Надевай их и приходи ко мне.

Она отпустила его руку и вошла в ванную. Осторожно ступила в воду, села. Спустя несколько минут Синдре открыл дверь. Он был в синих плавках с тиграми и выглядел несчастней некуда.

– Ну давай, – подбодрила его Эва. – Это не так страшно, как кажется.

Еще пару секунд он молча смотрел на нее, но видел совсем другое. Эва хорошо представляла себе, что именно, Петер описал картину достаточно подробно. Розовая от крови вода и безжизненное тело. Ткань футболки шевелилась, и это создавало иллюзию еще теплящейся жизни.

– Давай же, Синдре, – повторила она мягче.

Синдре сделал еще два шага, быстро перешагнул через бортик и сел лицом к ней. Вода продолжала течь.

– Не холодно? – спросила Эва.

Он покачал головой. Подобрал ноги к груди, сжался, чтобы оставить ей как можно больше места. Ванна была совсем маленькая, явно не предназначенная для двоих.

Эва поднялась, повернулась к Синдре спиной и снова села, между его ног. Они не двигались, пока вода в ванне не стала переливаться через край. Тогда Эва прикрутила кран.

– Теперь можешь меня потрогать, – разрешила она.

Расслышал ли Синдре, как она при этом почти неслышно вздохнула?

– Невеста хочет, чтобы жених приласкал ее, – разъяснила Эва.

Этот ритуал придумала не она и не Синдре. Просто сразу после церемонии венчания в церкви оба почему-то решили, что так должно быть.

Синдре сидел за спиной Эвы и не двигался. Потом под водой взял ее руку в свою и приложил к своей промежности. Поначалу он ласкал медленно, почти механически, а потом дело пошло быстрее. Когда мышцы на бедрах Эвы напряглись и она откинулась назад, прижавшись к нему почти вплотную, Синдре запустил руку в ее трусы. Нижней частью спины Эва чувствовала, как напрягся его член.

Это уже было против правил. Неписаных, по которым они играли, но и писаных тоже. Потому что согласно последним Эва принадлежала Петеру, который был ее законным супругом перед Богом и людьми.

И то, что Синдре ласкал ее на протяжении всей осени – в машине, в церкви, за гаражами и во время прогулок, – не было обычными сексуальными отношениями мужчины и женщины. Синдре был идеальной заменой ее небесного супруга. Как никто другой он умел развеять ее сомнения и разрешить все вопросы. Стоило Эве спросить, что думает по тому или иному поводу Господь, – и Синдре пускался в многочасовые рассуждения. При этом он удовлетворял ее страсть, даже дарил маленькие оргазмы. И тогда Эва не была больше Эвой, но Фирцей, земной невестой Христа. Равно как Синдре переставал быть Синдре, превращаясь в пальцы и прикосновения ее небесного мужа. При этом, что тоже немаловажно, он не воображал о себе ничего особенного. Синдре был инструментом ее удовольствия, не более.

Поэтому то, что он прижался к ней в ванной, дав почувствовать свой напряженный член, и то, что его правая рука уже ласкала ее живот, все решительнее продвигаясь в направлении груди, явно выходило за рамки дозволенного. Но Синдре не смущался. Он так хорошо знал ее тело и то, где следует нажать сильнее, чтобы доставить ей максимум удовольствия.

– Нет, – остановила его Эва. – Нет, так не пойдет.

Синдре не слушал и массировал все интенсивнее.

– Нет, – повторила Эва.

Она не хотела доводить дело до оргазма, хотя оставалось совсем немного.

– Но ты сама этого хотела, – прошептал он ей в ухо. – Ты ведь ради этого сюда пришла?

– Нет. – Эва откинула его руку от своей груди. – Зачем ты продолжаешь? Ты ведь прекрасно знаешь, как все должно быть.

– И как же? – в свою очередь удивился Синдре. – Теперь все по-другому. Кристины больше нет, ничего не будет как прежде.

Он еще раз попытался ухватить ее за грудь, но Эва нашла в себе силы к сопротивлению. Она встала в ванне во весь рост и посмотрела на него сверху вниз: