Эй Джей Гнюзи - Девочка из стен

В стенах все оставалось неизменным. В них витали бесконечные, холодные пылинки когда-то теплой кожи ее родителей. Девочка жила в этих стенах, потому что больше их нигде не осталось.

Девочка из Стен хотела жить, но делать это ей приходилось очень осторожно, ведь каждый день был шагом через пропасть. Каждый день ветви под ее ногами гнулись, угрожая сломаться. Ей нужно было быть осторожной, иначе она их потеряет.

Все это Элиза рассказала Броуди в тот день, пока он гостил у нее. Она говорила и говорила, не умолкая, водила его по дому и показывала все свои тайные убежища.

Она раскрыла ему все уголки, сдала себя целиком. Рассказала, кем она была и кем стала. Рассказала и ему, и себе.

Когда она закончила, Броуди закрыл глаза и покивал, пару раз мотнув подбородком. Остаток того утра он помогал Элизе обыскивать дом. Аккуратно переставляя предметы, поднимая диванные подушки, заглядывая под комоды и за задние стенки шкафов, они искали затерянные на просторах дома вещи. В итоге Броуди нашел. Свежий взгляд — хорошее подспорье.

Они подняли и откинули металлическую решетку похожего на небольшой сундук вентиляционного отверстия в полу библиотеки. На дне отдушины лежала истершаяся по краям и пыльная синяя кожаная закладка. Если только Элизе не изменяла память — она принадлежала папе. Броуди протянул ей находку, и Элиза стиснула ее, будто теплую, живую руку.

— Я не помню своих родителей, — поделился с ней Броуди. — Но мне нравится, что у меня остались их вещи.

Элиза сунула закладку в карман джинсов, все еще сжимая ее в ладони.

Всякий раз он приходил с припасами, как он сам их называл, cпрятанными в большой грязно-синей сумке у него на плече.

Он принес ей бусы с карнавала Марди Гра и маленького плюшевого мишку. Принес пластиковый магазинный пакет с собранными им на берегу дамбы камнями. Принес игры: «Сокровища на чердаке» и шахматы. Принес сухие, а также свежесорванные листья и шишку магнолии, покрытую гладкими красными семенами. Принес старый миниатюрный пластиковый водяной пистолет, потрескавшийся от жары, и полупустой флакон жидкого серпантина, который она не позволила ему использовать даже во дворе.

Он приносил полезные вещи: Листерин [13] Ополаскиватель для полости рта. — Прим. пер. , салфетки и женский дезодорант. Приносил и абсолютно не нужные: солнцезащитные очки, воланчик, набор ржавых ключей и велосипедный звонок. Последние она отдавала ему обратно. Иногда, уходя, он забывал их забрать. Иногда, переночевав с ними в своем убежище, она передумывала и оставляла их себе. Эта судьба постигла, например, антикварный секундомер, флакон ярко-синего лака для ногтей и миниатюрный кактус, который она пристроила в пятно света из чердачного окна, притаившееся за большим рождественским венком.

Он приносил еду: банки с фасолью и персиками, пачку крекеров «Ритц», пару мандаринов прямиком с дерева с черными пятнышками на кожуре. Приносил хлопья, но постоянно невкусные, как бы она ни причитала: «Ты правда думаешь, что я хочу еще овсянки с изюмом?» Приносил бесполезную еду:

— И что мне делать со смесью для пирога, Броуди?

— Приготовить пирог?

— Я не могу печь пироги, Броуди.

— Ну и ладно, я все равно не хочу сейчас пирога.

Он приносил хорошие вещи. Дорогие вещи. Например, приставку Gameboy с картриджем Mortal Kombat II.

— На случай, если станет скучно, — пояснил он.

— Твоя? — спросила Элиза. — Явно не новенькая. — Она включила игру, и маленький индикатор питания на краю экрана засветился ярко-зеленым. Отблески света пробежали по голове серебряного дракона. — Класс!

— Я ее уже прошел, — похвастался Броуди. — Берегись ниндзя, который появляется ближе к концу, — он плюется ядом.

— Спасибо, — сказала Элиза. Она повторяла это каждый раз, каждый день, когда он наведывался к ней. От этого полузабытого чувства, когда что-то делалось только ради нее, по затылку расползалось странное покалывание. Давненько она этого не ощущала.

На исходе утра они вместе убирались, стараясь вернуть все на свои места, но дом все равно был изгваздан следами чужого присутствия. Маленькими следами, большинство из которых исчезало к возвращению Мейсонов. Иногда они не сходили по несколько дней, а иногда пятнали дом дольше, оставаясь незамеченными. Отпечатки ног на другом конце двора. Небольшая лужица вокруг свернувшегося у дома шланга. Следы от пальцев на дверной ручке. Элиза и Броуди могли целый день ничего не делать, могли сидеть перед телевизором от скворцов до кардинала — следы все равно оставались.