Джули Кларк - Последний рейс

– Тогда мы просто продадим его, и я получу половину стоимости.

– Я хочу, чтобы ты осталась в Нью-Йорке.

– Знаю, – вздыхаю я и поднимаюсь, чтобы обнять ее. – Но не могу. Мне хочется начать все сначала. С чистого листа. Приезжай в гости. В Калифорнии такой свет, такой воздух – не то что здесь. Тебе понравится.

Петра смотрит на меня с недоверием.

– Надо торопиться, – говорит она. – Время почти вышло.

Она уходит в ванную, а я открываю последнюю коробку, быстро разбираю ее и выкладываю бо́льшую часть вещей. На первое время мне хватит денег от продажи украшений. Может, я попрошусь обратно к Келли или попробую устроиться в университет. Я представляю, как сажусь на метро и еду в Сан-Франциско, чтобы успеть на работу в музей или на ужин с друзьями, которых я надеюсь обрести.

После интервью агент Кастро отвез меня в дом Евы, чтобы я еще раз рассказала ему о том, ка́к жила там и что́ видела. Однако мне больше нечем было с ним поделиться. Полиция отправила ДНК Евы в Национальный совет по безопасности на транспорте, чтобы они проверили, есть ли ее останки среди обнаруженных.

– Не исключено, что мы никогда не узнаем правды, – заметил он. – Ваше место пустовало, но это еще ни о чем не говорит. Ева могла пересесть, или тело могло выбросить ударной волной и унести течением. Если это так, мы никогда ее не найдем.

Он пожал плечами и посмотрел в окно, будто мог разглядеть там Евину судьбу.

– А что с тем наркодилером?

– С Дексом? Или вернее, с Фишем, Феликсом Аргиросом. Мы нашли кое-какие зацепки в Сакраменто.

Агент Кастро прошелся по гостиной. В руках у него был прозрачный пакет для улик, в котором лежала походная плитка Евы.

– В каком же отчаянном положении надо оказаться, чтобы выбрать такую жизнь!

– Думаю, Еве не оставили выбора.

– Она была очень скрытной, – вздохнул Кастро. – Я так и не смог в ней разобраться. Она сбежала и все же постаралась поступить по совести. Собранные ею материалы будут иметь решающее значение в деле Фиша.

– Похоже, с ней было нелегко.

– Это правда. Но она мне нравилась. Я жалею, что не сумел сделать для нее больше.

Я промолчала – не стала говорить ему о том, что Ева не нуждалась ни в его, ни в чьей-либо еще помощи. Она и сама прекрасно справилась.

Я сгребаю одежду в охапку и отношу в гостиную, к прочим вещам, которые я собираюсь забрать. Смотрю на часы – осталось около получаса. Петра стучит ящиками наверху в ванной и что-то бормочет. Я улыбаюсь.

Все собрано. Я прохожу по коридору и заглядываю в кабинет Рори. Там пусто – почти все вывезли по приказу суда: его рабочий стол, стол Брюса, бумаги и даже книги с полок. Я нащупываю кнопку тайника и нажимаю ее. Как и следовало ожидать, там тоже ничего нет.

Вдруг раздается внезапный шум – во входной двери поворачивается ключ. Я вздрагиваю и выпрямляюсь в страхе, что меня застанут в кабинете Рори, где находиться мне не положено.

Входит Даниэлла. Я выдыхаю с облегчением. Заметив меня, она останавливается в дверях.

– Ищешь призраков?

Я улыбаюсь в ответ.

– Вроде того.

Даниэлла встречала меня, когда я впервые вернулась сюда из Калифорнии. Привела меня на кухню, приготовила чай. Когда мы сели за стол друг напротив друга, я первым делом задала ей вопрос, который мучил меня с тех пор, как ее первое сообщение пришло на телефон Евы:

– Как ты узнала, где меня найти?

– Моя мама была дружна с Евой.

Она невесело усмехнулась, отхлебнула из своей чашки и рассказала историю о невероятной дружбе между двумя женщинами: одной, которая считала, что не заслуживает любви, и другой, которая старалась, несмотря ни на что, дать ей эту любовь.

– Я видела ее лишь однажды, и она произвела на меня впечатление крайне скрытного и опасного человека.

Даниэлла поставила чашку и провела пальцем по мраморной столешнице.

– Но моя мама поддерживала ее и клялась, что она очень хорошая, просто ей нужен тот, кто в нее поверит.

– А как ты узнала, что со мной можно связаться по ее телефону?

– Ева ночевала у моей матери в Нью-Джерси накануне твоей поездки и, должно быть, подслушала наш разговор, потому что потом я застала ее, когда она рассматривала твои фотографии из интернета. Я испугалась, что она попытается ограбить или обмануть тебя.

Даниэлла покачала головой, словно ей было стыдно за эти мысли.

– Как твоя мама?

Она вздохнула и отвернулась к гостиной, залитой солнечным светом.

– Плохо. Никак не может смириться с гибелью Евы. Говорит, что если бы Ева приехала в Беркли, как они договорились сначала, то осталась бы в живых.