Джули Кларк - Последний рейс

Я улыбнулась и села на кровать в гостиничном номере, за который платили мои адвокаты. Я была вымотана после многочасовой дачи показаний. У меня оставалось несколько дней в Калифорнии перед отъездом в Нью-Йорк для дальнейших разбирательств.

– Прости, что обманула тебя, – сказала я, представляя, как Келли стоит сейчас где-нибудь на одной из дорожек кампуса с рюкзаком, набитым книгами.

– Ты меня прости, что подкинула тебе такую работу, из-за которой все завертелось.

– Рано или поздно это произошло бы. Нельзя все время жить чужой жизнью. – Я откашлялась. – Слушай, ты говорила, что можешь помочь мне найти жилье. Когда все закончится, я бы очень хотела вернуться в Беркли.

– Конечно, сейчас сделаю пару звонков и сообщу тебе.

Квартира, которую нашла для меня Келли, находилась неподалеку от Строберри-каньон, на узенькой улочке, взбиравшейся вверх по холму за футбольным стадионом, под самой крышей узкого деревянного дома, зажатого между высокими деревьями. Хозяйка, миссис Креспи, дружила с матерью Келли и была счастлива заполучить меня в квартирантки. Она сразу предупредила, что в дни игр могут возникнуть проблемы с парковкой и что мне придется привыкнуть к оглушительным выстрелам из пушки, извещающим о тачдаунах. К квартире вело по меньшей мере сорок деревянных ступеней, и, когда мы наконец добрались наверх, миссис Креспи открыла дверь и пропустила меня вперед. Жилище оказалось небольшим и походило скорее на домик на дереве. Келли фыркнула и заявила:

– Тебе придется заказывать доставку продуктов. Не представляю, как затаскивать сюда пакеты.

– Другие квартиры у меня тоже арендуют женщины, такие же молодые и самостоятельные, как вы, – сказала миссис Креспи. – Я беру полторы тысячи в месяц, с учетом всех коммунальных услуг. Если вы решите остановиться здесь, единственное, что я от вас потребую, – аванс. Мебель лучше оставить – ее сюда трудно затаскивать. Если хотите, могу заказать профессиональную уборку перед заселением.

Адвокаты выбили для меня небольшое ежемесячное пособие, однако, чтобы нормально устроиться, мне все равно предстояло продать часть украшений и найти работу. Я уже и забыла, какое это счастье – быть хозяйкой собственной жизни!

– Меня все устраивает, – заверила я, осматривая кухню и гостиную.

Квартира была крошечной, но благодаря огромным окнам, выходящим на запад, не казалась тесной. Напротив окна стоял зеленый диван, рядом с входной дверью висел телевизор. Небольшая кухня, оборудованная всем необходимым, занимала заднюю часть комнаты. Короткий коридор вел к ванной и спальне.

Я подошла к окну. Склон холма, словно зеленым покрывалом, был укутан кронами деревьев, между которыми прятались университетские корпуса, пылающие в свете закатного солнца, как драгоценности. Вдалеке мерцал залив Сан-Франциско, и на фоне пламенеющего неба вырисовывались контуры моста и небоскребов.

– Мне нравится, – сказала я, поворачиваясь к Келли и миссис Креспи.

Морщинистое лицо хозяйки озарилось улыбкой.

– Я так рада!

Она открыла папку и передала мне договор аренды.

– Можете въезжать, как только будете готовы.

– Я уже готова.

– Собрать вещи в ванной или ты сама этим займешься?

Петра стоит на пороге моего кабинета; я поднимаю голову и поворачиваюсь к ней. Она встречала меня в аэропорту, когда я прилетела в Нью-Йорк. Пока вокруг были люди, держалась невозмутимо, но стоило нам сесть в машину, – разрыдалась.

– Я до сих пор не могу поверить, – всхлипывала она. – Когда я узнала, что самолет разбился… – Она замолчала, закрыла ладонями лицо и вздохнула. – А потом ты появляешься на Си-эн-эн и прилюдно размазываешь этого ублюдка.

Оказалось, ее номер телефона я списала без ошибок.

– Я отключила его, – объяснила Петра. – После того, как ты позвонила мне из аэропорта, я побоялась, что Рори сможет вычислить меня. А потом новость о катастрофе…

Она замолчала, не в силах продолжать; слезы снова катились по ее щекам.

– Забирай все, – говорю я ей, закрывая одну коробку и пододвигая к себе следующую. – Косметика дорогая, будет жалко, если ее просто выбросят.

– Тебе надо остаться здесь, – советует Петра. – Это твой дом – твой по праву. Может, конечно, не со всем содержимым. – Она косится на статую Родена. – Но ты должна бороться за то, что тебе принадлежит.

– Зачем мне одной столько места?

– При чем тут это? – не сдается Петра. – Дело в справедливости!