Чеви Стивенс - Никогда тебя не отпущу

Он написал мне на Рождество, пожелав мне веселого праздника, и я ответила ему, но это было до того, как я узнала о его подарке маме. Я надеялась, что у меня будет больше времени обдумать, что сказать ему, но вчера он прислал это сообщение. Я так и не ответила. Я не знаю, как мне дать ему знать, что я не хочу больше с ним видеться.

Я прокручиваю другие сообщения и снова вижу одно от Джареда. Мы непрерывно переписываемся после его вечеринки. Когда я встретилась с ним в торговом центре на второй день Рождества, он взял меня за руку и поцеловал, словно он мой парень, а я его девушка. Сперва это меня смутило, но потом я поняла, что это мне нравится. Большинство мальчиков заставляют тебя сомневаться и морочат тебе голову, но он не такой.

«Чем занимаешься?» – пишу я.

«Редактирую фото. А ты?»

«Должна ответить папе. Он будет в ярости».

«Просто позвони ему».

А что, если он и правда придет в ярость? Почти все утро я провела, жалея, что не могу проигнорировать Эндрю, и притворяясь, словно никогда не было последних нескольких месяцев. Я могла бы вернуться к своей обычной жизни, когда у меня не было отца, – пусть ничего хорошего в этом я не находила, – но все шло своим чередом. У меня была мама. И в то время мне не приходилось волноваться, что из-за какого-то моего неправильного слова мама может пострадать от рук отца.

«Просто поговори с ним, – пишет Джаред. – Может, у него веская причина».

Эта мысль пугает меня больше всего. Что, если он снова заставит меня верить ему? Нет. Он не сможет объяснить, как диск очутился на ее машине. Словно они школьники! Если я отвечу ему сообщением или попытаюсь проигнорировать его, то он, наверное, позвонит мне и будет еще хуже.

«Ладно, я сделаю это».

«Удачи!»

Прозвучало много гудков, и я уже собиралась нажать на отбой, когда он наконец взял трубку.

– Да? – Он говорит громко, и я слышу на заднем фоне шум – пилы, машины, перфораторы. Наверное, он на работе. Я забыла, что уже вторник.

– Это Софи.

– Привет, детка. Секундочку, я сяду в свою машину. – Слышу приглушенный хруст: похоже, что он идет по щебню, потом металлический звук захлопывающейся двери. – Так лучше, – говорит он. – Как дела? Ты в порядке?

Забота в его голосе сбивает меня с толку, и я уже готова поджать хвост, но потом мне приходит в голову, что если я действительно была важна для него, он не испортил бы все.

– Зачем ты оставил маме подарок?

Сначала в трубке царит тишина, потом раздается тяжелый вздох.

– Я надеялся, что он затеряется в снегу.

Признания я от него не ожидала и теперь не знаю, что сказать.

– Я велела тебе держаться от нее подальше, но ты пропустил это мимо ушей. Я больше не хочу тебя видеть.

– Эй, притормози и послушай меня минутку. – Голос его полон решимости, он берет меня в плен и удерживает на месте. – Ты приехала ко мне в гости, и я задумался о том, как все могло обернуться, если бы мы с твоей мамой остались вместе. Потом я нашел тот диск, и он напомнил мне, как тогда было хорошо. Наверное, я подумал, что если отдать его ей…

Он нашел диск? Может ли это быть правдой? А вдруг этот диск действительно остался у него еще с тех лет? Ну, это, пожалуй, выглядит менее странно, чем если бы он записывал новый.

– Ты подумал, что она захочет вернуться?

– Это тупо, да? Я сожалел уже на следующий день, но было слишком поздно.

– Если бы я рассказала в полиции, что ты признал своим этот подарок, тебя арестовали бы.

– Ты должна поступать так, как считаешь правильным. Я просто хотел быть честным с тобой.

Я ненавижу все это, ненавижу этот невозможный выбор. Я не хочу, чтобы он снова попал в тюрьму. Я не хочу быть той, кто упечет его за решетку. Мне нужно подумать.

– Как ты узнал, где мы живем? – спрашиваю я.

– Я следил за тобой, когда ты возвращалась из школы.

Я молчу, смутное чувство ужаса нависает надо мной. Мама все это время была права, а я пренебрегала ее словами. Я привела его прямо к ней.

– Я понимаю, как это выглядит, – говорит Эндрю, – но я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Хотел посмотреть, где ты живешь, и я знал, что сама ты не покажешь, где именно.

Я не хочу, чтобы он говорил то, что прозвучало бы естественно в устах любого отца. Все это превратилось в какой-то клубок проблем.

– Мы же договорились…

– Черт, – ругается он. – Босс зовет. Заходи на выходных, хорошо? Поговорим.

– Нет. Мама права. Ты не можешь с собой справиться.

– Так она тебе сказала? – Его тон больше не кажется извиняющимся. Он стал грубым и злым, как у незнакомца, хотя я должна была его знать.