Давид Лагеркранц - Девушка, которая должна умереть

– Что же он ей рассказал?

– Ничего особенного, насколько я поняла. Лилиан собралась в Непал, чтобы провести свое расследование, и они с Нимой договорились встретиться. Но к тому времени, когда Лилиан приехала, его уже не было. Он исчез бесследно. А потом издательство испугалось судебных исков и передумало выпускать книгу.

– Чьих именно исков?

– Прежде всего, Стана Энгельмана.

– Почему?

– Думаю, именно это нам и предстоит выяснить.

– То есть теперь мы исходим из того, что нищий с Мариаторгет и этот Нима – одно и то же лицо?

– Похоже, так… – Соня вздохнула. – Слишком много деталей совпадает, к тому же очевидное портретное сходство…

– Как Блумквист вообще вышел на этого Ниму?

– Об этом мне известно не больше, чем тебе. Я пыталась связаться с Микаэлем, но никто не знает, где он, даже Эрика Бергер. Она беспокоится, звонила ему уже много раз. Они ведь собирались писать о Форселле.

– У него ведь тоже дом на Сандёне? – спросил Бублански.

– Да, в Сандхамне.

– Тогда, может, МУСТ или СЭПО велели ему молчать… Уж очень темная история.

– Похоже на то. Мы проинформировали Министерство обороны, но ответа нет.

Бублански кивнул.

– И потом, – продолжала Соня, – как можно быть уверенными, что Микаэль рассказал нам все? Что, если он и в самом деле обнаружил связь между шерпой и Форселлем?

– Этот шерпа тоже льет воду на чью-то мельницу, тебе не кажется?

– Еще бы. Стоило Форселлю заговорить о вмешательстве России в шведскую предвыборную кампанию, как его тут же все возненавидели, и СМИ вылили на его голову тонны невесть откуда взявшейся грязи. А потом, как черт из табакерки, появился этот шерпа и тоже стал указывать на Форселля. Сдается мне, кто-то его подставил.

– Даже твой образный пересказ здесь вряд ли что изменит.

– Это так, – согласился Бублански. – Так что, мы все еще не знаем, как он появился в Швеции?

– Я получила ответ из миграционного ведомства; его нет ни в одном из их списков.

– Странно.

– Он должен был как-нибудь проявиться и в наших базах.

– Не иначе, секретные службы об этом позаботились.

– Не удивлюсь, если так.

– А с женой Форселля тоже еще не связались?

Соня Мудиг покачала головой.

– Ее мы должны были допросить в числе первых; это они, конечно, понимают. Они не имеют права мешать нашей работе, – продолжал Бублански.

– К сожалению, они полагают иначе, – вздохнула Соня.

– Что, и ее тоже?

– Похоже на то.

– Что ж, мы должны уважать законы и работать с тем, что имеем.

– Безусловно.

Комиссар перевел взгляд на новостные сайты. Состояние Юханесса Форселля все еще оценивалось как критическое.

Томас Мюллер вернулся с работы поздно. Войдя в просторную квартиру на мансарде копенгагенского дома по Эстерброгаде, он первым делом достал из холодильника бутылку пива. В глаза бросились захламленная мойка и стол, загроможденный чашками и тарелками после завтрака. Томас громко выругался и направился в гостиную, потом в спальню. Похоже, квартира так весь день и стояла неубранной.

Значит, дамы из клининговой компании его проигнорировали. Как будто ему мало досталось на работе! Томас так кричал на секретаршу, что заболели виски, и, конечно, во всем виновата только она, Паулина. Нет, как она только могла, после всего, что он для нее сделал… Когда они познакомились, Паулина была никем. Так, дешевая журналисточка из местной газетенки. Томас дал ей все и даже не потребовал брачного контракта. Он, конечно, жалеет, да что теперь…

Когда она вернется, вся в слезах и такая жалкая, он будет ласков с ней. Но потом она свое получит. Он никогда не простит ее, особенно после той открытки: « Я ухожу от тебя. Я встретила женщину, которую полюбила ». Это стало последней каплей. Томас разбил мобильник и хрустальную вазу, взял больничный на работе… нет, теперь он не мог даже думать об этом.

Томас снял пиджак и устроился в кресле с пивом. Хотел было позвонить Фредрике, своей любовнице, но сил не осталось даже на это. Пришлось включить телевизор. Шведский министр на грани жизни и смерти… вот уж кто действительно меньше всех заботит Томаса, так это он. Конченый идиот, жулик и выскочка. Томас переключил на канал «Блумберг» и финансовые новости, но информация текла мимо ушей. Он успел просмотреть еще с десяток каналов, когда в дверь позвонили.

Томас выругался. Что за гости в десять вечера? Самым разумным казалось проигнорировать, но потом ему подумалось, что это может быть Паулина. Томас прошел в прихожую и рывком открыл дверь.