Давид Лагеркранц - Девушка, которая должна умереть

Паулина спала. Лисбет глядела в потолок. Таков был обычный порядок, если только не спали обе. Ночь выдалась беспокойной. Вечером они утешали друг друга шампанским, пивом и сексом, после чего уснули почти сразу. Но вскоре Лисбет снова проснулась. Вопросы, воспоминания детства, эпизоды жизни на Лундагатан так и роились в голове. Что все это значило?

Еще до увлечения наукой Лисбет подозревала мутацию в семейном генетическом материале. Иначе как получилось, что у них в роду столько людей с серьезными отклонениями в психике и не только? Несколько лет назад она решила дойти до конца в этом вопросе и, взломав генетическую базу лаборатории в Линчёпинге, вышла на расшифровку Y-хромосомы Залаченко.

Несколько ночей подряд Лисбет только и занималась тем, что вникала, анализировала да читала все, что могла найти о гаплогруппах. Небольшие мутации обнаружились во всех поколениях. Гаплогруппы показывают, к какой мутационной ветви человечества принадлежит индивид, и Лисбет нисколько не удивило, что отцовская оказалась очень необычной. Генетическая история изобиловала многочисленными случаями не только высокого интеллекта, но и тяжелой психопатии.

Само по себе это открытие мало что дало ей, тем более не сделало счастливее, но Лисбет освоила технику ДНК-анализа. И сейчас, в третьем часу ночи, глядя на красный глазок пожарной сигнализации на потолке, она подумала наконец о том, что могла бы заняться и материалами Микаэля. Почему бы и нет, если это хоть ненадолго отвлечет от грустных мыслей?

Лисбет осторожно поднялась с кровати, подошла к столу с ноутбуком и открыла файлы. Посмотрим, посмотрим… Но что это? На мониторе возникла прелиминарная аутосомная ДНК с расставленными в разных местах STR-маркерами [19] STR short tandem repeats – маркеры, отмечающие повторяющиеся фрагменты ДНК. , и Лисбет открыла «Бам вьювер» [20] Генеалогическая программа для анализа ДНК-последовательности. .

Некоторое время она не могла сосредоточиться и все отвлекалась на спутниковую съемку особняка Камиллы, но постепенно в материале проступило нечто такое, что по-настоящему увлекло ее, пока в конце концов окончательно не утвердило в предположении, что мужчина не имел ни родственников, ни отдаленных предков на Севере Европы. Он прибыл издалека.

Лисбет углубилась в протокол вскрытия, особенно в результаты углеродного анализа и описание повреждений на теле умершего. Ее посетила мысль, до того необычная, что на некоторое время Саландер так и застыла, чуть склонившись вперед, держа руку на месте старого пулевого ранения возле плеча и не отрывая глаз от монитора.

Оправившись, она еще немного поискала в Сети, бормоча что-то невнятное. Это не могло быть правдой. Взломать сервер судмедэксперта казалось самым естественным в сложившейся ситуации, но Лисбет почему-то решила для начала попробовать традиционный способ и написала письмо. Потом достала бутылку колы и коньяк – все, что еще оставалось в мини-баре, – выпила и уснула прямо на стуле.

Но как раз в тот момент, когда Паулина открыла глаза, а в коридоре послышались первые звуки, на мобильный поступил сигнал, и Лисбет снова подсоединилась к спутниковой трансляции. То, что она увидела на этот раз, немедленно заставило ее пробудиться.

На экране Камилла и трое мужчин – один необыкновенно высокого роста – садились в лимузин, припаркованный возле особняка на Рублевке. Лисбет следила за ними всю дорогу до международного аэропорта Домодедово, под Москвой.

25 августа

Фредрика Нюман перевернулась на другой бок и посмотрела на будильник на ночном столике. Двадцать минут пятого – она опять спала меньше пяти часов. Фредрика выругалась вслух. По опыту она знала, что больше уснуть не удастся, поэтому пошла на кухню и заварила зеленого чая.

Утренние газеты еще не принесли. Доктор Нюман села за стол и взяла мобильник. За окном щебетали птицы. Она скучала по городу. Ей не хватало мужчины, взрослого человека, которому, по крайней мере, можно было пожаловаться на бессонницу и боли в спине.

После порывистого ночного ветра на озере установился штиль. Вдали мелькала пара лебедей, скользивших рядом по темной глади. Фредрика завидовала им, и вовсе не потому, что лебединая жизнь представлялась ей такой веселой. Просто их было двое, и если они и спали плохо, то вместе. А потом, наверное, жаловались друг другу на своем птичьем языке.

В электронной почте Фредрика обнаружила сообщение от некоей Осы.