Рени Найт - Секретарь

– Где? – повторила Анжелика.

– В соборе Святого Павла. А ты? В аэропорту?

– Еще нет. Хотела повидаться с тобой перед отъездом, вот и пришла в суд. Думала, застану тебя там. Я сейчас приду к тебе, никуда не уходи. – В ее голосе слышалась истерика.

Я села на скамью и заплакала. Мне казалось, Анжелика поставила на мне крест.

Я вытерла глаза, поднялась и вышла из собора. Чувствуя тяжесть телефона в кармане, я решила: если мне позвонят до прихода Анжелики, я не стану отвечать. И не вернусь. Потом решила отключить телефон. Жертвовать встречей с дочерью я не собиралась.

В утреннем прогнозе погоды обещали дождь в юго-восточной части города, и точно: небо помрачнело, готовилось разверзнуться ливнем. Но не сейчас. Сквозь тучи еще был виден слабый проблеск солнца. Я ждала Анжелику на ступенях, вглядываясь в лица прохожих.

А потом я увидела, как она мчится ко мне, и почувствовала, как она падает в мои объятия. И крепко обняла ее. А мне уже казалось, этого больше никогда не будет. Ни я, ни она не сумели заговорить сразу, я гладила ее по спине, как делала, когда она была маленькой.

– Мне надо было увидеться с тобой перед отъездом. На случай… – Она не договорила.

На случай, если меня признают виновной. Посадят в тюрьму, пока она за границей.

– А где твой рюкзак, детка? – Я вдруг забеспокоилась, как бы из-за меня она не передумала уезжать.

– Он у папы и Урсулы. Они отвезут меня в аэропорт. Когда сегодня утром я сказала им, что хочу увидеться с тобой, они пообещали подвезти меня до суда, но тебя там не было…

Она вдруг расплакалась, я взяла ее за руку и повела за угол, где мы нашли скамейку и сели.

– Так когда твой рейс?

– Только в пять.

– Хорошо, что папа и Урсула подвезли тебя. Папа терпеть не может водить машину в Лондоне.

Она улыбнулась.

– Представляешь, мама, он целую вечность ездил кругами в крайнем ряду, не зная, где припарковаться, и в конце концов поставил машину на многоэтажной парковке черт знает где, так что несколько миль до суда мы проехали на такси, а потом я одна добиралась на другом такси сюда…

– Бедный папа. – Я держала ее за руку и не хотела отпускать. – Как я рада, что ты здесь. Просто увидеть тебя…

Ее пальцы дрогнули, и я разозлилась на себя за всю боль, которую ей причинила.

– Я так виновата, Энжи, – продолжала я. – Во всем, что случилось. В том, что заставила тебя пройти через все это, увидеть меня в суде. Я подвела тебя по всем статьям.

– Не надо, мама. Было невыносимо думать, что я уеду, не повидавшись с тобой. Мне не хотелось, чтобы ты считала, будто я все еще злюсь. Или что мне все равно.

– Милая… – Я притянула ее поближе к себе. – Как бы я хотела вернуться назад и все исправить, но это невозможно. Я так тебя люблю. Да, я не очень-то умею выражать свои чувства, но дороже тебя у меня никого нет.

Она положила голову мне на плечо, я вдохнула ее запах.

– А я помню эти духи, – продолжала я. – Это ведь я привезла их тебе из очередной поездки? Тебе, кажется, было лет четырнадцать. «Шанель номер девятнадцать»?

– Да. Я пользуюсь ими только по особым случаям. – Она убрала руку, потом снова просунула свои пальцы между моими, и мы продолжали сидеть, сцепив руки. – А помнишь, мама, я раньше собирала вырезки в альбом?

– Да, помню.

– Ты думала, что я делаю это из-за Мины, ведь так? Потому что она знаменитость.

– Наверное, да, так я и думала.

– Но на самом деле не поэтому. В тот день, вернувшись из суда, я нашла свой альбом и пересмотрела его. И вспомнила, как часто листала его, когда была маленькой, когда ты куда-нибудь уезжала или задерживалась на работе. А я скучала по тебе. Я смотрела на ее снимки, которые вырезала из газет, и объясняла себе: она важное лицо, вот почему ты должна быть рядом с ней, а не со мной. Тебе надо работать.

То же самое и я твердила себе долгие годы.

– Прости меня, Энжи. Я так сильно подвела тебя.

– Нет. Это она подвела и унизила тебя , мама. Почему ты позволяла ей так обращаться с собой?

Я пристыженно отвернулась.

– Не знаю.

– Это какая-то мистика, но, когда я в суде наблюдала за тобой, мне показалось, что у тебя стокгольмский синдром или что-то в этом роде. Как будто она годами держала тебя в заложниках, и теперь у тебя вконец запудрены мозги.

Я рассмеялась.

– Ну а теперь я свободна. И знаешь, мне не страшно, Энжи. Я готова к любому решению, которое примут присяжные. И хочу, чтобы ты знала об этом. Так что не вздумай беспокоиться обо мне во время поездки. Со мной все будет хорошо. Честное слово.