Эндрю Мэйн - Увеличительное стекло

– Да, если это внутренний номер в администрации, так сработает.

Я сверяю номер на табличке, приклеенной к аппарату, с официальным номером администрации.

– Да, дополнительный 3874, если трубку возьму не я, просто спросите Шуальтера, хорошо?

– Конечно. Дайте мне буквально пару минут.

На самом деле до звонка проходит двенадцать.

– Шуальтер, – говорю я в трубку.

– Извините, пришлось перепроверять, что мы не выдаем личные данные учеников на сторону. Кажется, нам уже звонили по поводу Рико. С ним все в порядке?

– По нашей информации, да. А вы не в курсе, кто звонил?

– Дня три назад кто-то из детской поликлиники, но они не оставили номера, чтобы перезвонить.

Очень интересно. Уж не подготовка ли это к похищению?

– Есть чем записать? – спрашивает девушка на том конце провода, а потом перечисляет домашний адрес, как зовут родителей и вообще все контактные данные из анкеты.

Я благодарю ее за помощь, собираю бумаги и максимально быстро покидаю администрацию. Есть, конечно, соблазн подняться на четвертый и познакомиться-таки с коллегой Коррин, это облегчит доступ в здание в будущем, однако и шансы, что кто-нибудь начнет расспрашивать о «парне от губернатора», тоже увеличит. Но что еще важнее – нужно убедиться, что Рико ничего не угрожает.

Рико живет в комплексе под названием Линкольн Гарден. Комплекс состоит из двухэтажных домов, выкрашенных облупившейся желтой краской и окружающих парк с полузасохшими деревьями. Как бы воплощая все традиционные стереотипы, на спортивной площадке чернокожие дети играют в баскетбол, а мексиканцы пинают футбольный мяч. Матери болтают на краю поля, отцы – облокотившись на открытые двери машин. Слышна английская и испанская речь.

Квартира Рико расположена в дальней части комплекса, и я добираюсь туда, не удостоившись от жителей и лишнего взгляда. Через открытую дверь на втором этаже слышен включенный на полную громкость телевизор. На верхней площадке лестницы маленькая девочка – года два или четыре – играет со сломанной куклой и крышкой от кастрюли. Через открытую дверь видна гостиная, на диване развалились два подростка за просмотром телевизора – что-то про гонки. Я стучу по косяку.

– Добрый день?

Подростки бросают на меня взгляд и снова утыкаются в телевизор.

– Мама дома? – спрашиваю я.

Один из них кричит:

– ¡Vete, gringo tonto! [11] Уходи, глупый гринго! ( исп .)

– Bájate del sofá, cucaracha perezosa [12] Встань с дивана, ленивый таракан! ( исп .) , – ору я в ответ. Это привлекает его внимание, но лишь на секунду. Я снова стучу, надеясь, что это услышит кто-то из взрослых. Раздраженный издаваемым мною шумом, который отвлекает его от машин на экране, подросток снова орет, на этот раз в направлении другой комнаты:

– ¡Abuela! ¡Hay un maricón en la puerta! [13] Бабушка! Какой-то дурак приперся! ( исп .)

В комнате появляется очень низенькая пожилая женщина в халате.

– ¿Qué? [14] Что? ( исп .) – произносит она, глядя на меня. Я показываю удостоверение, надеясь, что оно придаст мне хоть какой-то вес в ее глазах.

– ¿Dónde está Rico? [15] Где Рико? ( исп .)

– Рико! Рико! – зовет она.

В комнату входит мальчик и окидывает меня скептическим взглядом. Из одежды на нем только шорты, и для своего возраста он кажется слишком худым.

– Рико? – спрашиваю я. Он кивает.

– ¿Hablas Inglés? [16] По-английски говоришь? ( исп .)

– Да.

Он с опаской смотрит на меня, затем подходит чуть ближе, но не слишком, чтобы остаться под защитой бабушки. Я опускаюсь на корточки, чтобы наши лица были на одном уровне, чем вызываю одобрительную улыбку у девочки, которая, оказывается, все это время играла у моих ног. Я достаю распечатанную копию его рисунка, разворачиваю и показываю мальчику.

– Это ты нарисовал?

Он продолжает смотреть на меня с опаской, раздумывая, стоит ли признаваться.

– Все нормально, я просто хочу уточнить.

– Да, – наконец выговаривает Рико.

– А ты знаешь, кто это?

Мальчик кивает.

– И как его зовут?

Внезапно в глазах Рико отражается страх. Не перед рисунком и не от моего вопроса. Почему-то он пугается именно меня. Он разворачивается и убегает в дом, подростки на диване заливаются смехом.

– Hombre de juguete [17] Игрушечный человек ( исп .). доберется до тебя! – кричит один из них вслед ребенку на смеси английского и испанского.

– Ты знаешь, кто это? – я поднимаюсь на ноги.