Питер Мэй - Локдаун

Доктор Кастелли сбежала вслед за ним по ступеням, Макнил запрыгнул в лодку, и та опасно качнулась. Он сорвал щиток с приборной панели и ошалело уставился на спагетти цветных проводов. По идее, ему следовало знать, как действовать. Но Макнил всегда находился на стороне закона. Однако здесь должна быть какая-то логика, и он попытался проследить, какие провода ведут к замку зажигания.

Доктор Кастелли оттолкнула его в сторону.

– Дайте лучше мне, – сказала она. – У меня на родине в юности мы часто угоняли машины, чтобы покататься субботним вечером.

Она быстро разобралась в логике электрических цепей, вырвала зеленый и красный провод и зачистила их серебристые концы. Потом тронула одним другой, мотор закашлялся и стих.

– Дело дрянь, – сказала она. – Несколько неудачных попыток, и на верфь сбежится весь остров.

Макнил прикрыл заслонку подсоса.

– Попробуйте еще раз, – велел он.

На этот раз двигатель завелся и заурчал. Доктор Кастелли движением эксперта скрутила концы проводов, закрепив контакт, и пустила Макнила за штурвал. Двигатель работал вяло, и Макнил приоткрыл подсос, а потом прибавил газа. Воздух наполнился дымом и вонью дизеля.

– Отвязывайте лодку! – крикнул он, и доктор Кастелли перегнулась через борт и сняла петлю каната с деревянного кабестана на пристани. Макнил включил скорость, схватился за штурвал, и катер тронулся. Его нос задрался, а вода сзади вспенилась, они выскочили из тени верфи в главное русло реки.

Сзади послышались громкие гневные крики и несколько выстрелов. Макнил машинально пригнулся и увидел крошечные белые пузырьки, поднимающиеся из воды в тех местах, куда вошли нацеленные в них пули. Он удивился, зачем преследователям это понадобилось. Если они с доктором Кастелли и принесли с собой грипп, то все равно стрелять уже слишком поздно.

Он направил прыгающую на волнах лодку к противоположному берегу, чтобы не достали выстрелы, и обернулся к доктору Кастелли.

– Быстрее будет добраться туда на лодке. Около Глаза есть причал.

Она кивнула, и когда они приблизились к южному берегу, Макнил свернул на север, чтобы пересечь излучину реки, держась подальше от проснувшегося в страхе Собачьего острова.

Внизу раскинулась мешанина городских огней, беспорядочные районы, громоздящиеся друг на друга вдоль извивающейся змейкой на восток Темзы. Вестминстер и новое офисное здание для парламентариев, бетонный айсберг министерства обороны, две трети которого скрыты под землей. Справа – огни больницы Святого Фомы, а за ней – стройплощадка в парке Архиепископа, где всего двадцать четыре часа назад обнаружили кости Чой, что положило начало непредсказуемой веренице событий, которые непреклонно вели к этой развязке. После короткого перерыва на ночь скоро опять закипит строительство, рабочие будут суетиться под прожекторами как крохотные оранжевые муравьи. Слишком далеко, чтобы прийти на помощь. Даже если они посмотрят на колесо обозрения, оно не освещено и движется слишком медленно, чтобы привлечь внимание.

Эми смотрела, как кабинка над ними достигла верхней точки и начала медленно опускаться. Теперь их кабинка гордо висела на самом верху гигантского колеса, через открытую дверцу стегал холодный предрассветный воздух, завывал сквозь спицы и свистел среди кабелей, как живой, словно озвучивая ее страхи.

Колесо резко дернулось и остановилось, кабинка мягко покачивалась в вышине. Они находились на самом верху. Эми не осмеливалась посмотреть вниз. От этого кружилась голова и выворачивало желудок. Она посмотрела прямо перед собой – на Пинки. Он сидел на полу, прижавшись к стеклу спиной, и, похоже, впал в беспамятство. Если кто-нибудь достаточно сильный и мог его одолеть, то именно сейчас. Но Эми ничего не могла сделать. А как только кабинка остановилась, Пинки как будто вернулся к жизни. Он с трудом поднялся, оставив на полу лужу сукровицы, и шагнул к двери. Наклонился и посмотрел вниз, и Эми услышала, как со скрежетом прорывается холодный воздух в остатки легких, когда он вдохнул. Он обернулся и приставил оружие к стенке, а потом с неимоверными усилиями начал подтаскивать Тома к открытой двери.

Эми не сразу поняла, что он собирается сделать.

– Нет! – взмолилась она. – Пожалуйста, не надо. Он же мертв. Он заслуживает лучшей участи.

Пинки поднял голову и на секунду задержал на ней взгляд. Его глаза выглядели удивительно грустными, полными слез и меланхолии. А потом он продолжил свое дело, подтащив тело к самой двери. Встал, пытаясь вдохнуть, и толкнул тело ногой. Том беззвучно полетел в ночь, ударяясь о конструкцию колеса, а потом исчез из вида в темноте.