Андерс де ла Мотт - Осеннее преступление

Осень 2017 года

По дороге домой Анна молчала. Осмотр дыры, в которой жил Рюландер, занял большую часть дня. В багажнике они везли несколько пакетов с конфискованными вещами. В основном предположительно краденое и наркотики, но лэптоп и кассетный магнитофон тоже там были, аккуратно уложенные каждый в свой пакет. Анна попросила Фриберга до завтрашнего утра оставить содержимое у себя — сказала, что сама вечером и ночью займется стратегическим планированием, что было совершенной правдой. По той же причине она не упомянула о письме — ни Фрибергу, ни кому-либо еще, просто тайком сунула конверт себе в карман куртки. Поездка дала ей возможность все обдумать и подвергнуть ход событий всем возможным сомнениям, какие она только смогла в себе вызвать. И все же связь никуда не делась, начиная поисками работы в Неданосе и заканчивая выводом Хенри Морелля о том, что смерть Рюландера — это самоубийство.

Анна понимала, что должна допросить четырех друзей, причем задавать вопросы не только о смерти Рюландера, но и о давнем расследовании. Дознаться, что на самом деле произошло той осенней ночью девяностого. Но сначала надо кое-что прояснить, поговорить с человеком, чей дух осеняет все происходящее.

— Можете проследить, чтобы лэптоп и компьютер были должным образом записаны и опечатаны в архиве вещдоков? — спросила она эксперта.

— Я могу, — вызвался Фриберг. — И если хочешь, скопирую песню и отправлю тебе звуковой файл.

Анна заколебалась и поняла, что он это заметил.

— Конечно, спасибо, — сказала она, но трещина между ними уже поползла.

Анна с ненужной скоростью гнала машину вверх по холмам, по коварным поворотам, ей приходилось напоминать себе о недавней встрече с машиной “Glarea”. Однако, приближаясь к цели своей поездки, она все увеличивала скорость. Туман и дожди уходили, солнечные лучи там и сям пронизали серый облачный занавес, и дорожное полотно сверкало так, что Анне пришлось опустить щиток.

Ивовая аллея после сторожки у ворот оказалась длиннее, чем когда Анна смотрела на нее с шоссе. Стволы и ветви клонились под ветром влево почти под одинаковым углом.

Старая часть Энглаберги состояла из четырех больших зданий с белыми оштукатуренными фасадами. Впереди Анна видела величественный особняк — два этажа со ступенчатыми щипцами и несколькими трубами. Слева протянулись два строения — по предположениям Анны, конюшни — с красивыми окнами с переплетом. Справа, в пару конюшням, шло такое же белое здание, судя по большим воротам — гумно. Дальний правый угол пустовал. Там, где, вероятно, предполагалось пятое строение, все было засыпано хорошо разрыхленным крупным гравием. Пустое пространство на этом ухоженном подворье смотрелось слегка неуместно. Как будто чего-то не хватает. Анна не сразу поняла, что именно там был гараж. Строение, на верхнем этаже которого Симон устроил свою студию, а внизу Карл-Ю держал спортивную машину.

Анна сбросила скорость, посмотрела на торец гумна, но следов огня или жара не обнаружила. Неудивительно. У хозяев было двадцать семь лет, чтобы убрать повреждения после пожара.

Машин во дворе Анна не увидела. Она все же решила припарковаться во дворе, но заметила дорожку, тянувшуюся между конюшней слева и главным зданием. По этой дороге она въехала на другой, расположенный ниже двор, окруженный еще несколькими конюшнями, поновее. За конюшнями виднелись ангары с откатными воротами в стенах. Одни ворота были открыты, и Анна увидела в ангаре двух человек — они мыли из шлангов каждый свой трактор. Анна узнала одного: поляк из тех, кто помогал им с Агнес перебраться в Табор. Проезжая мимо, она помахала ему, но ответа не получила. Двор заканчивался низеньким бараком, похожим на школьную постройку, какие были когда-то во всех коммунах. Перед строением стояла пара машин с заграничными номерами, и Анна предположила, что барак используют как жилье для рабочих. Единственный навес для машин стоял стеной к жилому дому. Под навесом Анна увидела пикап Клейна и зеленый “лендровер” Элисабет Видье. Она остановила машину, вылезла и по гравийной дорожке зашагала назад, к дому. Пахло землей, животными и немного перезревшими яблоками.

Дорожка через густую живую изгородь выходила к красивой беседке у торца дома и тянулась дальше, мимо фонтана с ангелом посредине. Окно вверху торца было приоткрыто. Анна уже огибала угол, выходя к фасаду, когда навстречу ей, застегивая дождевик, вылетел Брур Клейн.