Хелен Монкс Тахар - Драгоценная ты

— Иэн, я хотела тебе кое-что рассказать.

— Давай рассказывай.

— Последние пару недель мне каждую ночь снится ужасный сон. Как будто мне двенадцать, я на ферме, пытаюсь дойти до калитки. Мне очень нужно ее открыть. Но у меня не выходит. Каждый раз что-то мешает. Этот сон… Может быть, он означает, что… возможно, стоит пересмотреть некоторые решения…

— Какие решения?

Теплая грудь Иэна под моей щекой напряглась.

— Жизненно важные.

— Например?

Я поднялась и посмотрела ему в лицо.

— Зря я не хотела заводить детей. Может, стоит подумать об этом сейчас?

Сначала он застыл, потом резко сел, спустив ноги с кровати, — я еле увернулась, чтобы не получить локтем в нос.

— Черт возьми, Кэти! Ты с ума сошла? Почему? Почему именно сейчас?

— Не знаю. Этот кошмар мучает меня, стоит только закрыть глаза. Я поняла, что хочу ребенка. Тогда я была бы по-настоящему счастлива. Мы были бы счастливы. Разве не очевидный для нас выход?

— Очевидный?! Почему-то десять лет назад, когда еще можно было попробовать, он очевидным не казался!

— Слушай, мне всего сорок один. Я могу родить.

— Ты серьезно?

— Не знаю… А ты что думаешь?

— Черт, Кэти, не знаю! Какой-то дурацкий сон, и ты вдруг хочешь ребенка? Ребенка?!

До этого Иэн говорил, не глядя на меня, а на последних словах развернулся и теперь прожигал возмущенным взглядом; я чувствовала всю силу его негодования. Я думала, он влюбился в меня именно потому, что я не похожа на других — бесхарактерных и эмоционально зависимых женщин, которые будут выклянчивать ребенка и «нормальную семью», нудеть, чтоб перестал пить и был хорошим отцом. Со мной он мог оставаться таким, как есть. Мне казалось, я позволяю Иэну жить, как он хочет, и разделяю его ценности. Смех. Секс. Много секса, и не только со мной. А теперь мы стали старше. И мне захотелось большего. Я превратилась в обыкновенную женщину средних лет, которая пытается удержать мужа. Неужели стремление к продолжению рода все-таки меня настигло?

— Да, и что? Я сделала ошибку и сейчас ее признаю. Мне понадобилось много лет, чтобы разобраться с детскими травмами. Если бы ты рос с моей матерью, ты бы тоже вряд ли хотел детей. Сейчас я готова. Я хочу подумать о будущем.

Он молча слушал, устало прикрыв глаза. Потом произнес:

— Не могу поверить… Неужели ты и вправду так думаешь?

— А почему нет?! — уже плача, воскликнула я.

— Не знаю! — заорал он в ответ. Потом повторил уже тихо: — Не знаю… — Протянул руку, убрал с моего лба спутавшуюся прядь. — Да, Кэти, с тобой не соскучишься… Ты серьезно?

— Да.

Он вздохнул.

— Дело нешуточное. Давай немного подумаем, ладно?

Мы помолчали, успокаиваясь. Полежали рядом, глядя в потолок и не касаясь друг друга. Затем Иэн толкнул меня в бок и предложил:

— Пойдем-ка прогуляемся!

Мы неспешно гуляли по парку, взявшись за руки. Когда проходили по аллее цветущих вишен, налетел порыв ветра и почти полностью обнажил деревья, осыпав нас нежно-розовыми лепестками. Я рассмеялась, стряхивая лепестки со своих волос и с плеч Иэна, и почувствовала себя героиней мелодрамы. И вдруг устыдилась, подумала, насколько банальна вся эта сцена. Да, я все еще мечтала о красивом романе, настоящей любви и счастливом финале.

Иэн поцеловал меня — долго и нежно. В поцелуе чувствовалась любовь — и еще что-то вроде жалости.

Мы прервались, он обхватил мою голову ладонями и снова поцеловал, прижал к груди.

— Кэтрин, я очень тебя люблю… даже несмотря на…

— Несмотря на что?

— Ничего. Неважно.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Он вглядывался в мое лицо, словно что-то искал и не находил.

— Ну что, где будем пить? — спросила я.

— Я бы зашел опять в «Розу и корону», все-таки хорошее местечко.

— Куда пожелаешь.

Остаток вечера я была крутой Кэтрин в самом лучшем виде. Не возражала, чтобы он пил, хотя сам он почему-то пил меньше обыкновенного. Много говорила о тебе и о вечеринке. Строила предположения — наверное, будет шикарный дом, полный чопорных снежинок.

— Мы безумцы, что согласились, правда? Иэн, нам ведь хорошо вместе? Даже вдвоем…

— Да, конечно.

Он потянулся через крохотный столик и пожал мне руку.

В воскресенье утром я, как обычно, отправилась на пробежку. И кого же я встретила неспешно входящим в парк со стороны Грин-лейнс?

Тебя с Азифом.

Я притаилась за деревом и наблюдала за вами. Вы шли не спеша, ты держала его за руку, а в другой дымился напиток — наверняка чертов органический недокофе без кофеина, собранный с соблюдением трудовой этики. Впрочем, я и раньше догадывалась, что Азиф пал жертвой твоих чар. Теперь понятно, что за девушка у него появилась. Он выглядел по уши влюбленным. Никогда он не смотрел на меня так, как на тебя. Твой с потрохами — делай что хочешь. Ты забрала моего единственного союзника. Я осталась совершенно одна. Что ты планируешь отобрать дальше? Я поеду на вечеринку как репортер, выясню: кто, когда, зачем и почему. Я должна быть на шаг впереди, иначе ты все у меня отберешь.