Дейвид Мейсон - Тень над Вавилоном

Морж бросил на Кируина покорный взгляд.

– О'кей, Джон. Как ты захочешь. Но я не понимаю, какое это может иметь значение?

Кируин сграбастал телефон и спешно переговорил с оператором на коммутаторе Национального бюро разведки, заказав сверхсрочный разговор с посольством США в Эр-Риаде. В ожидании звонка он возбужденно прокричал Фридману:

– Джерри, не спускай глаз с этих машин! Это они! Я знаю, это они!

Не прошло и десяти минут, как Кируин говорил непосредственно с находившимся в Риаде Элвином Кеннинзом. Поначалу цэрэушник вообще не мог понять смысла этого звонка и проявил некоторое нетерпение, когда Кируин стал настойчиво его расспрашивать о мастерской в баданахском лагере. Да, отвечал Кеннингз, он видел несколько банок из-под краски. Нет, он знает, что «лендкрузеры» были защитного цвета, потому что так сказал ему пакистанский повар. О'кей, ну конечно же, в мастерской остались пятна краски. Как он уже говорил – зеленого защитного цвета. Но… так, дайте-ка подумать, на остове четвертой машины кто-то опробовал краскопульт… Да, именно так…

Кируин опустил трубку, на лице его было написано удивление.

– Белая краска. Уолтер, глянцево-белая. Какому сумасшедшему придет в голову пользоваться в Ираке белыми машинами?..

Уолтер Соренсен и Джон Кируин уставились друг на друга от неожиданного осознания.

– Будь я проклят, – выдохнул Морж, растягивая рот в широченной ухмылке. – У этих мужиков шарики и впрямь не только между ног! Если только вообще им найдутся равные! Устроили чертов маскарад, выдавая себя за инспекторскую группу ООН!

Майор Хассан Омар молча предавался невеселым размышлениям, сжавшись на переднем сиденье «лендкрузера». Он уже оправился от первоначального шока и понял, правда, слишком поздно, что должен был каким-то образом попытаться не допустить то, что произошло. Но этот долговязый англичанин, Хауард, не дал ему времени сообразить. А второй, Берн, свободно владел арабским – любая попытка как-то предупредить солдат окончилась бы его собственной смертью. Или все-таки нет? Он обдумал этот вопрос и решил, что все-таки да. Эти люди вели себя крайне решительно. У него не оставалось сомнений, что их слова не расходятся с делом. Да и прав был Хауард – попади они в плен, их ожидала поистине незавидная участь. В руках Мухабарат – иракской службы безопасности – им пришлось бы испытать немыслимые муки и принять долгую страшную смерть. Майор сморщился от отвращения. Ничего, кроме презрения, он к методам Мухабарат не испытывал. Животные, гневно подумал он, развратные животные на службе у своего деспотичного хозяина.

Майор ненавидел и Саддама Хуссейна, и его режим. Как и его сослуживцы, вслух он выражал неискренние знаки любви к Саддаму, произнося необходимые заверения в верности до гроба, которые, как это все понимали, были абсолютно пустыми. Все ненавидели Саддама, он был в этом уверен, – все, кроме идиотов, доносчиков, убийц, карьеристов и тех, кто потеряли право называться людьми. Людей вроде этого бешеного пса – Салеха Масуда, который никогда не поднялся бы выше пехотного капрала, если бы не его рабская преданность партии Баас и если бы он повсюду не трубил ритуальные громкие фразы об одобрении репрессивного режима Саддама, не повторял его абсурдных заверений в победе накануне очередного катастрофического поражения.

Майору было любопытно, кем же все-таки были эти шпионы и чем они здесь занимались? И откуда у них автомобили ООН? Наверно, они украли их в Багдаде. Машины выглядели как настоящие. Нарисовать черные буквы «UN» на боковых и задней дверцах было бы достаточно просто, но не изготовить голубые флаги с соответствующей белой эмблемой. И потом состояние самих машин… Да, эти люди, должно быть, из Багдада, как и сказал Берн.

Или все-таки не оттуда? Дорога была перекрыта… на всем протяжении в сторону юга, до самой Самарры. Одному Богу известно зачем. Рота под командованием майора была направлена в район электростанции в Бейджи, чтобы закрыть шоссе для движения всякого транспорта. Еще одна рота из их полка с той же целью была послана в Самарру. Остальные же подразделения дивизии Товакалиа Республиканской гвардии продолжали разбираться с этими презренными курдами. Но как шпионам удалось проехать по заблокированному и с севера и с юга шоссе? Приехать из самого Багдада они не могли – их бы остановили в Самарре. А это значит, что они выехали на шоссе где-то севернее Самарры – скажем, у Эд-Даура или… – Боже всесильный! – У Тикрита!