Лорел Гамильтон - Арлекин

Натаниэл схватил его за руку, и мы втянули его в круг наших рук. Когда мы его коснулись, он еще дрожал, но поднял на нас заплаканное лицо.

–Ее сила ужасна. Ты должна сделать что-то, чтобы заставить ее прекратить.

Я кивнула. Толпа все еще взывала к помощи, молила о спасении. Если бы все решала толпа, то решила бы не в пользу Жан-Клода. Однажды в город уже приезжал член Совета Вампиров. Он был Колебателем Земли, он мог вызвать землетрясение одной своей силой. Жан-Клод смог уговорить его на менее разрушительный поединок, уговорив ограничить применение силы, и одним из испытаний было заставить окунуться в сомнения аудиторию Цирка Проклятых. Он победил и захватил аудиторию, а нам оставалось только проиграть.

Я попробовала почувствовать Жан-Клода сквозь его метки, но он не пустил меня. я получила подтверждение тому, что он тонул в сомнениях. Но это были не его сомнения, это были сомнения Ричарда. Бедный Ричард, он пришел сюда, чтобы поддержать Жан-Клода, и теперь он же был причиной боли, причиняемой им обоим. Жан-Клод закрыл от меня все эти ощущения. Таким образом, он и Ричард были пойманы в ловушку из щитов, в маленький Ричардов ад.

Я попыталась встать на ноги, все еще удерживая Натаниэла и Дамиана. Мика стоял рядом с нами, но руки убрал. Я прошептала ему:

–Я люблю тебя.

–Я тоже тебя люблю, а теперь иди. Иди к Жан-Клоду.

Мы поспешили к сцене. Жан-Клод должен был коснуться кого-то, кто не был с ним связан сомнениями. С рукой Натаниэла в своей руке я была уверена, что у нас все получится.

Мы мгновенно оказались на сцене, и я бросилась к Жан-Клоду. Я прижалась к нему, держа правой рукой Натаниэла, а левой Дамиана. Жан-Клод оцепенел под нашим общим весом, под импульсом нашей энергии. Ашер помог его поддержать, подставив руки ему под спину, помог удержаться на ногах. Ричард стоял на четвереньках, опустив голову вниз. Он никак не среагировал, когда мы коснулись Жан-Клода, и Ашер на какое-то мгновение подхватил нас всех. Жан-Клод обхватил меня руками. Я почувствовала силу рук Ашера на его спине, как он поддерживает нас со спины. Я изучала лицо Жан-Клода, эти полуночно-синие глаза. Натаниэл обернул свои руки вокруг Жан-Клода, меня и Ашера. Я думаю, Ашер бы поспешил отойти, но не успел. Дамиан опустился на колени рядом с Ричардом, продолжая держать меня за руку. Он коснулся плеча стоявшего на коленях мужчины.

Натаниэл и я вселили в Жан-Клода каменную уверенность, на которую можно было положиться. Дамиан разделил с Ричардом свою холодность, свой самоконтроль. Я испытала оба чувства в потоке силы, захлестнувшей меня, Жан-Клода и Ашера позади нас.

Ричард вскрикнул, его голова запрокинулась, а рука конвульсивно вцепилась в Дамиана, как будто он был единственным спасением для утопающего. Я ощутила порыв холодности Дамиана в потоке паники Ричарда, как ледяную стену. Он постарался укрыть Ричарда, помочь ему защититься. Он протянул Ричарду руку, сцепившись с ним в чем-то большем, чем рукопожатие, и меньшим, чем объятия.

Дамиан продолжал держать меня за руку, но они с Ричардом были вне круга наших объятий. Они были слабее вне круга. Страх Ричарда начал расползаться с новой силой. Только он не боялся Коломбины и ее слуги. Зато он боялся Жан-Клода, Ашера и меня. Это напоминало тот страх, который он испытывал, когда мы слишком глубоко вторгались в разум друг друга. Именно это и пытался побороть Дамиан со своим железным самообладанием. У него были столетия, чтобы научиться управлять страхом, который вселяла в него его Мастер, питающаяся кошмарами так же, как Коломбина сомнениями.

–Мы должны завоевать аудиторию, mes amis. ( друзья мои - прим. переводчика)

–Так же, как во время визита Колебателя? - спросила я.

Он кивнул, плотнее обняв меня. Я понимала, зачем нужно было именно объятие. Колебатель выиграл. Только его попытка сделать из меня своего человека-слугу, орудие убийства Жан-Клода, дала мне возможность выбрать жертву самой. Я спрятала свое лицо среди пышных кружев рубашки Жан-Клода. Я почти заставила его отказаться от его старомодного стиля в одежде, но сегодня он оделся по своему вкусу: белая рубашка с пеной кружев и черный бархатный жакет, только кожаные брюки напоминали, в каком столетии он сейчас живет. Я запустила свою свободную руку под его жакет, проведя вдоль линии его спины.

–Я не знаю, что было с Колебателем, - сказал Натаниэл, - но скажите, что мне делать, и я сделаю.

–Если бы большинство из нас были так же покорны, дело бы пошло быстрее, - заметил Ашер. Это заставило меня улыбнуться, хоть моя улыбка и утонула в кружевах рубашки Жан-Клода.