Лорел Гамильтон - Арлекин

Один из вампиров, выпавших из-под ее власти, в буквальном смысле свалился в проход к моим ногам. Я не могла чувствовать то, что ощущала она, но, думается мне, это была боль. Мужчина тянулся вперед, его серые глаза были широко распахнуты.

–Мастер, помоги мне!

Он не успевал дотянуться ни до Малькома, ни до Жан-Клода. Но он дотянулся до меня. Я взяла его за руку, не задумываясь. Его рука была больше моей, так что скорее он держал меня, а не я его, но как только он меня коснулся, он прекратил кричать. Он поднялся от скамьи и обернулся вокруг меня. Он вцепился в меня так, будто я была последним безопасным островком суши на земле. Я обняла его, и ощущение кожи Бель сменилось под моими руками на ощущение мышц тела мужчины в моих объятьях. По полу ползла девушка, она коснулась моей ноги и прекратила кричать. Она обернулась вокруг наших ног, моих и незнакомого вампира. Я была из линии Бель Морте. Я могла остановить боль. Я знала, как их вернуть, как сделать их моими.

Я обернулась к сероглазому мужчине. Он наклонился ко мне, развернувшись всем своим высоким корпусом. Я взяла его лицо в свои руки, приподнявшись на цыпочках. Его губы нашли мои, и мы поцеловались. Его губы были сухими от возбуждения, дрожащими, но в этот момент я сделала то, чего никогда не делала раньше, я придержала ardeur. Я вдруг поняла, будто лампочку включили в темноте, что ardeur не был больше всепоглощающим океаном. Он был будто каплями дождя, слегка увлажнявшими губы. Я вдохнула этот глоток силы прямо ему в рот. Я нашла в нем лазейку, чтобы оттеснить Коломбину. Она прервала мою попытку болью и всплеском силы, предупреждая. Она хотела показать им, что будет, какой огонь их охватит, если они от нее отвернутся. Я же предложила поцелуй. Предложила эту негу. Предложила любовь. Если бы я не окунулась в силу Малькома мгновение назад, возможно, я бы этого не сделала, но его намерения были настолько чисты и возвышены, что ardeur будто бы обрел новый облик. И этот облик я предложила им. Я предложила им выбор. Я дарила им прохладу воды, безопасность. С ее же стороны были предложены террор и наказание. Она им угрожала. Я обещала.

Я получила их с этим поцелуем, с этим контактом. Они двигались ко мне потоком из-за скамеек, а я шла среди них. Дамиан и Натаниэл помогали мне идти сквозь толпу, даря поцелуи и прикосновения то тут, то там. В ardeur была некая мягкость, которой раньше я не ощущала. Сила Коломбины умерла под волной доброты. Множество прикосновений и целомудренных поцелуев. Волна помощи. Мы спасем вас. Мы избавим вас от боли. Она должна была помнить, что все они были когда-то людьми, и готовы были отдать все за то, чтобы их боль ушла. Это приманка всех сект: обещание семейного тепла, того, о чем мечтают люди, но любовь не убережет от боли, но она подаст руку помощи, за которую вы сможете держаться, пока боль не уйдет.

Коломбина вскрикнула от досады и поспешила нарушить договор. Она потянулась к Джованни. Я почувствовала, как она коснулась его. Не ее руку, а ее силу. Эта сила, которую мы старались оттеснить, рванулась на нас с новым напором. Я ощутила ее, как цунами, захлестнувшую нас. Я обернулась, будто пыталась найти что-то видимое, но так ничего и не нашла. И тут на нас напали. Было чувство, будто мы находимся в самом эпицентре пожара. Каждый вдох был мукой, смертью, но дышать было просто необходимо. От силы у меня пересохло в горле, я пыталась закричать, но мне не хватало воздуха. Осталась только боль.

Из всего этого хаоса послышался голос «я остановлю эту боль. Будь моей, и это закончится.» Я пыталась прокричать ответ в своем разуме, но поняла, что это та боль, которая в итоге нас все таки сломает. В конечном счете, мы приползем к ней, согласившись на все, только, чтобы это остановить.

Смутно я ощущала ковер на полу, на котором лежала. Я знала, что лежу там, скорчившись от боли, которая не пропускала никаких других ощущений. Я видела лишь обрывки каких-то образов, видений, будто мое зрение отключилось из-за боли. Руки, державшие меня, старались изо всех сил, но мое тело сопротивлялось. Еще чуть-чуть и эти привело бы к переломам.

Голос в моей голове зашептал «согласись, я и отпущу тебя, тебе будет легче. Только согласись. Отпусти их. Они тебе чужие, позволь мне владеть ими, Анита. Позволь им уйти.»

Я даже не понимала, кого «их». Была только боль, и часть меня, которая не желала отступать. Было такое ощущение, что все под моей кожей горит огнем и вот-вот спалит меня всю.

Руки, державшие меня, наконец стали ощутимыми. Они были настоящими, реальными, как луч маяка в море боли. Он означал Свет… обжигающий свет, солнце, слепившее глаза, и я вспыхнула.