Элис Лаплант - Расколотый разум

– Конечно, – говоришь ты.

Он смеется, и снова ты ловишь тот взгляд. Он ставит еще один маленький стакан на стойку, наливает и толкает его в твою сторону. Ты оставляешь его на стойке, смотришь на высокий стакан и отпиваешь. Это пьется легче. Пиво, да.

Твой отец всегда отливал тебе немножко в чайную чашку из каждой бутылки, которую открывал себе. Напиток из этого стакана утоляет твою жажду в отличие от предыдущего. Ты жадно пьешь. Тебе становится хорошо – ты и не замечала, что была на грани срыва. Проблемы уходят. Медленно растекается приятное тепло. Тяжесть во всем теле. Цвета становятся ярче, шум – громче. Внутри ты будто спряталась в какое-то укромное местечко, в уютный уголок. Тебе тут нравится. Ты будешь приходить сюда каждую ночь. Ты приведешь сюда маму и папу, чтобы и они разделили волшебство этого места с этими прекрасными людьми, твоими товарищами.

Бармен расстилает перед тобой салфетку и кладет серебряные приборы. Ты берешь нож. Что-то в нем есть. Что-то тебе странно знакомое. У тебя странное чувство предвкушения. Ты подносишь его острый край к столу, прижимаешь и тянешь по направлению к себе. На дереве появляется белая полоса, прямая и четкая.

Если ты надавишь посильнее, разделишь этот темный материал, что покажется? Что будет открыто? Ох уж это предвкушение исследования! Ты снова берешь пиво и отпиваешь еще. Хорошо. Ты и понятия не имела, как были напряжены твои плечи и шея.

– Ждете кого-то?

Голос принадлежит девушке слева от тебя. Она примерно твоего возраста, как тебе кажется. Может, чуть старше. Ей двадцать. Или двадцать два. Очень симпатичная. Пострижена так, что с одной стороны волосы длиннее, чем с другой, кончики непослушно торчат во все стороны. И это не лишено очарования. У нее милая улыбка. Глаза подведены синим и подкрашены тушью, чтобы подчеркнуть их размер и блеск.

Я? Ты так думаешь. Хочешь ответить, но не уверена в том, что слова смогут выразить то, что у тебя на уме. Пробуешь.

– Нет, – говоришь ты. – Я тут одна.

Тебе приятно видеть, что ее не расстроил твой ответ. Пробуешь еще.

– Я была голодна, – говоришь ты, – это место показалось неплохим.

– Ой, это отличное местечко. Мы его любим. – Она показывает на молодого человека, сидящего рядом с ней. Он смотрит телевизор. – И Рон отлично со всем управляется. Она улыбается мужчине за стойкой. Он наклоняется к тебе и доверительно говорит.

– Если эта юная леди будет вам надоедать, просто дайте мне знать. Я все улажу, – говорит он. Симпатичная девушка смеется.

Перед тобой появляется тарелка с пастой и густым красным соусом. Пахнет восхитительно. Ты голодна как волк. Берешь вилку и принимаешься за еду.

– Дайте я угадаю. Вы профессор. – Это говорит парень, сидящий слева от девушки. Он забыл про телевизор, красоток и теперь, кажется, обращается к тебе.

– Простите? – Ты вытираешь губы. На вкус еда так же прекрасна, как и на вид. Лапша приготовлена аль денте, соус густой и пахнет специями. Это настолько лучше того, что ты готовишь. Джеймс – прирожденный повар, дети менялись в лице, видя тебя у плиты.

Вмешивается девушка:

– Ой, мы в эту игру просто в барах играем. Пытаемся угадать, кто есть кто, кто чем занимается. Ему кажется, что вы похожи на профессора из колледжа. А мне нужно подумать, прежде чем я попробую угадать. Слишком уж ставки высоки! Победитель обязан оплатить всем выпивку. – Она прикладывает руку ко лбу, будто бы она крепко задумалась. – У вас точно есть какая-то специальность. Уж обычной домохозяйкой вы точно не были.

Молодой человек легонько бьет ее по руке.

– Хорошо, хорошо, мне не стоило так говорить. Просто вы так выглядите, будто многое повидали.

Молодой человек снова слегка хлопает ее по руке.

– Боже, я опять сморозила какую-то глупость?

– Нет, – говоришь ты, – слово – не воробей. Ты сказала то, что хотела сказать. Расслабилась. То, что на уме, – то и на языке. И да, я практически точно не домохозяйка.

Ты понимаешь, что говоришь с презрением. Джеймс всегда тебя об этом предупреждал. Наматываешь еще пасты на вилку. Кусаешь. Ты уже давно не была так голодна. Объясняешь: «На моем курсе было всего пять женщин».

– Что это был за курс? Нет, можно я угадаю. – Молодой человек оживился. – У меня это хорошо получается. Увидите. Думаю, что… английская литература. Средневековая поэзия.

Девушка закатывает глаза:

– Ну ты и сексист! Раз женщина – обязательно литература и обязательно поэзия.

– А ты как думаешь, Эйнштейн? – Встревает мужчина за стойкой.