Джонатан Келлерман - Наваждение

— В газетных отчетах, которые мне попадались, говорилось, что на него часто подавали в суд.

— Такова цена за ведение бизнеса.

— Так же сказал и его юрист.

— И он прав, доктор. В этом городе, если чихнешь против ветра, попадешь в суд. Мой сын учится на юридическом факультете в Бруклине, а до этого десять лет проработал в тамошнем отделе ограблений и понял, с какой стороны хлеб маслом намазан. — Старик улыбнулся: — Пропитан оливковым маслом.

Он перенес свое внимание на тарелку и принялся есть с явным удовольствием. Мой бифштекс оказался великолепен, но я никак не мог на нем сосредоточиться — мысли бродили в другом месте. Я немного подождал, а потом спросил Сэма, были ли другие подозреваемые, кроме Корвуца.

— Нет. Да и с этим парнем мы недалеко ушли, так как не обнаружили у него никаких криминальных связей. Несмотря на его русское происхождение. У нас есть районы, Брайтон-Бич к примеру, и другие тоже, где больше говорят по-русски, чем по-английски. Некоторые из этих парней появились тут уже с дурными намерениями, поэтому у нас есть русскоговорящие детективы, у которых работы по горло. Но он не из Москвы или Одессы, как большинство из них.

— Из Беларуси.

— Это сейчас независимая страна, — пояснил Полито. — К чему я веду: как бы глубоко мы ни копали, грязи на Корвуца так и не нашли. Разумеется, он частый гость в суде, как и всякий другой застройщик. Но каждый раз, как ему предъявляют иск, он умудряется договориться.

— Кто-нибудь еще из его жильцов исчезал?

Полито отрицательно покачал головой.

— И ни один из тех, кто подавал на него в суд, не согласился говорить о нем плохо, потому что «таково условие соглашения». Если честно, док, мы вообще им занимались по одной-единственной причине: никого больше наш радар не засек. Теперь расскажите мне об этом типе, Брайте.

— Вы его помните?

— Смутно, да и то только потому, что он был председателем этого фиктивного правления жильцов.

— Точно фиктивного?

— Послушайте, — Полито поморщился, — до того как Корвуц купил этот дом, никто даже не слышал ни о каком правлении. Не было его и первые полгода после покупки. Затем он подает заявку на разрешение на перестройку, и вдруг, откуда ни возьмись, случаются выборы (которые никто четко не помнит) и появляется правление из трех человек; заметьте, все они жильцы, вселившиеся в дом уже после того, как его купил Корвуц.

— Брайт и еще двое, — кивнул я.

— Дальняя родственница Корвуца и сын сантехника, который работал у него на строительстве зданий в Нью-Джерси.

Сэм достал сложенный листок линованной бумаги размером с блокнот Майло.

— Я принес вам список.

— Премного благодарен.

— Если звонит районный прокурор, кто я такой, чтобы ему отказать? — По лицу старика медленно расплылась улыбка. — Даже если он зять моей сестры.

Аккуратно напечатанный список:

518 W. 35 Члены правления жильцов

1. Дейл Брайт

2. Соня Глюсевич

3. Лино Меркурио

Я поинтересовался:

— Корвуц знал двух из них до того, как он купил здание. Есть ли какие-нибудь данные, что раньше он был связан и с Брайтом?

— Нет. И вот еще что, доктор. Даже если это правление и не было марионеточным, юридически оно все равно ничего не значило. Хозяин не обязан иметь правление, и точка. А самим жильцам плевать на все с максимальной высоты. Кроме Сафранов, которые начали вопить о коррупции.

Я спрятал листок в карман, а Полито добавил:

— Если честно, док, у Сафранов не было никаких оснований для иска, они просто мутили воду. Все остальные жильцы были счастливы получить то, что им предложили, потому что это было много лучше того, что они имели в этой дыре. Тут ведь шла речь не о таких верхних этажах, как в Сохо, — гиблое место, бывшая обувная фабрика, поделенная на убогие каморки, и грошовое строительство: отдельные комнаты или квартирки с одной спальней, поганой канализацией и проводкой, не говоря уж о насекомых и грызунах, это ведь торговый район — открытые мусорные баки, и все остальное… Нет, Корвуц сделал предложение, от которого нельзя было отказаться, и никто не отказался.

— Кроме Сафранов, — заметил я.

Полито отложил вилку.

— Я не люблю плохо говорить о людях, но эти двое были скандалистами, как хиппи шестидесятых. Поль тогда учился в колледже — знаете, один из этих вечно недовольных, а я носил форму и следил за толпой. Вполне возможно, что Сафран был одним из тех испорченных недоносков, кто тогда орал на меня.

— А Дороти?

— То же самое.