Том Клэнси - Кремлевский кардинал

Джоунс встал и прошел в корму. Он решил, что преподал достаточно уроков для одного дня, а его положение технического представителя позволяло ему расхаживать по подводной лодке. Он заметил, что «Даллас» продвигается вперед медленно, не спеша, направляясь на восток со скоростью в девять узлов. Одного взгляда на навигационную карту было достаточно, чтобы узнать, где они сейчас находятся, а по тому, как штурман постукивал по ней карандашом, стало ясно, сколько им еще осталось плыть. Спускаясь вниз за банкой кока-колы, Джоунс серьезно задумался о цели похода. Судя по всему, ему предстояло принять участие в настоящем деле.

– Да, господин президент? – ответил судья Мур на телефонный звонок и тревожно нахмурился. Время принять решение?

– То, о чем мы недавно говорили у меня в кабинете…

– Помню, господин президент. – Мур посмотрел на телефонный аппарат. Если не считать трубки, которую он держал в руке, «защищенная» линия связи представляла собой трехфутовый куб, хитроумно спрятанный в письменный стол. Она принимала слова, тут же разбирала их на биты, которые неузнаваемо перемешивала, и посылала в другой такой же аппарат, собиравший биты в первоначальные слова. У такого канала связи было еще одно побочное преимущество – разговор велся без малейших помех, поскольку система кодирования устраняла все случайные шумы на линии.

– Можете приступать. Мы не имеем права – прошлой ночью я принял решение, что мы не имеем права оставлять его на произвол судьбы. – Это был первый телефонный разговор президента этим утром, и в нем ощущался эмоциональный настрой. У судьи Мура мелькнула мысль, что президент, возможно, плохо спал ночью, думая о судьбе этого безымянного агента. Президент был именно таким человеком. Кроме того, приняв решение, он добивался его исполнения и никогда не отказывался от него. Пелт будет пытаться весь день убедить президента изменить решение, но президент передал приказ в восемь утра, и ему придется стоять до конца.

– Спасибо, господин президент, Я приступаю к операции. – Мур связался через две минуты с Бобом Риттером и застал его в кабинете.

– Получено разрешение на проведение операции по эвакуации «Кардинала»!

– Значит, я поступил правильно, голосуя за президента, – удовлетворенно заявил Риттер, ударив кулаком одной.руки в ладонь другой. – Через десять дней «Кардинал» будет в безопасности, Боже мой, но ведь только на то, чтобы заслушать отчет о его работе, потребуются годы! – Затем наступила короткая пауза. – Жаль терять такой источник ценной информации, но это наш долг. К тому же Мэри-Пэт завербовала пару по-настоящему интересных агентов. Прошлым вечером ей удалось передать «кардиналу» кассеты с пленкой. Мне неизвестны подробности, но, насколько я понимаю, пришлось рисковать.

– Она всегда любила опасность.

– Не просто любила, Артур, получала удовольствие от этого. Впрочем, в каждом оперативнике есть что-то от ковбоя. – Оба выходца из Техаса обменялись многозначительными взглядами. – Даже в тех, кто родом из Нью-Йорка.

– И все-таки какая удивительная пара! Можно только удивляться, какими окажутся дети с их генами, – усмехнулся судья Мур. – Итак, Боб, ты получил, что просил. Действуй.

– Слушаюсь, сэр. – Риттер отправился в центр связи, послал шифровку и затем сообщил обо всем адмиралу Гриру.

Телекс прошел через спутник связи и уже через пятнадцать минут оказался в Москве: КОМАНДИРОВКА ОДОБРЕНА. СОХРАНЯЙТЕ СЧЕТА ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ВОЗМЕЩЕНИЯ ПУТЕВЫХ РАСХОДОВ.

Эд Фоули принес расшифрованный телекс к себе в кабинет. Значит, подумал он, тот бюрократ, у которого возникли опасения, набрался все-таки смелости. Слава Богу.

Осталась всего одна передача! Мы передадим ему сообщение одновременно с получением пакета от «Кардинала». После этого Филитов отправится самолетом в Ленинград, и дальше все пойдет по разработанному сценарию. Достоинством этого плана было то, что «Кардинал» по крайней мере раз в году проверял канал своего спасения. Танковый полк, в котором раньше служил полковник Филитов, был приписан теперь к Ленинградскому военному округу, и русским понятна такая сентиментальная тяга старого офицера. Михаил Семенович на протяжении ряда лет принимал меры, чтобы его полк первым получал новое снаряжение и обучался новым тактическим приемам. После его смерти полк будет переименован в Филитовский гвардейский – по крайней мере так намеревалась поступить Советская Армия. Как жаль, подумал Фоули, что теперь им придется изменить этот план. С другой стороны, может. ЦРУ сумеет поставить какой-то другой памятник этому человеку…