С. Линни: Возвращение из Эдема

– Мне страшно. Куда я попаду после смерти?

– Дэниел, не стану притворяться, будто у меня есть ответы на все вопросы. Я не могу сказать точно, что такое загробная жизнь, хотя это должно быть что-то замечательное. Сам Иисус сказал, что лично приготовит нам место. В доме Господнем много обителей. – Она боролась со слезами, сознавая, что это бесполезно.

– Я увижу своих родных?

Положив руку ему на лоб, Джейме смахнула волосы с глаз и ответила:

– Вот это я знаю самим сердцем, и никто не заставит меня усомниться. Даже смерть не сможет лишить тебя любви Бога и твоих родных.

– Но я хочу извиниться перед отцом. Я так часто ошибался, огорчал его…

– Огорчал? – Джейме слабо улыбнулась. – Дэниел, милый, ты даже не представляешь себе всю глубину любви отца и то, как много ты для него значишь. Он рассказывал мне, что с самого твоего рождения знал, что именно ты будешь похож на него. Именно в тебе он видел себя самого и сказал мне, что поэтому твое второе имя – Исаак. Так звали любимого сына Авраама [14]. К тому же все мы ошибаемся! Дело не в этом. Отец любит тебя. Если увеличить это чувство во многие миллионы раз, то ты поймешь, как относится к тебе Бог. Вот почему я знаю, что смерть является началом, а не концом. Тебя ждет впереди что-то очень и очень хорошее.

– Джейме, – с огромным трудом прошептал умирающий. – Это глупо, но… браслет… ювелирный магазин… в торговом центре… для Джанел.

– Джанел. Она его получит. Обещаю.

Дэниел улыбнулся, отвечая ей, но также чему-то еще, невидимому, находящемуся где-то внутри. Джейме никогда не видела такой спокойной, умиротворенной улыбки у него на лице. Веки Дэниела тяжелели, пальцы, сжимавшие руку Джейме, разгибались.

– Моя мама… Передайте, я ее люблю. И Зеке, и Сару.

– Они это знают, Дэниел. Но я обязательно скажу им еще раз, – тихо произнесла Джейме. – Тебе сейчас предстоит великое испытание, поэтому я спрашиваю: хочешь ли ты услышать слова, которые помогут проделать этот путь?

– Мне всегда нравился тот отрывок про пастыря, который нам читали в воскресной школе.

– И мне тоже. – Это место действительно было для нее одним из самых любимых в Библии. – «Господь – пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться…»

Сначала Джейме видела, что губы Дэниела шевелятся, беззвучно повторяя слова, которые она произносила. Но вскоре умирающий вздрогнул один раз и затих.

– «Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни» [15].

По щекам Джейме катились слезы, и она даже не пыталась их остановить. Сын Бритты, вернувшись, встал рядом с ней. Увидев, что его друг умер, он молча склонил голову. Джейме начала читать отходную молитву.

27 февраля 2006 года, 05.46

Аэропорт Бромма

Стокгольм, Швеция

– Идемте, самолет уже готов к взлету, – обратился к Джейме Эолус.

Он взял ее за руку и повел от черного «вольво» к открытой двери «гольфстрима», уже ставшего знакомым. Аэропорт Бромма, меньший из двух, обслуживающих Стокгольм, начинал работать в половине шестого утра, и Эолус намеревался подняться в воздух первым.

Последние часы оказались просто ужасными. Никаким другим словом описать их было нельзя. Шведская полиция прибыла вскоре после того, как Дэниел умер, несомненно предупрежденная звонком сотрудника ФБР из дома Дерри, и быстро принялась за работу.

Костас, который привез Джейме и Яни из аэропорта к острову Транхольмен, вдруг словно из ниоткуда появился рядом с Ричардс. Ни у кого из представителей правоохранительных органов не возникло к нему никаких вопросов, когда он быстро увел Джейме с места преступления. Судя по всему, этот момент был решен на самом высоком уровне.

Джейме просто не могла звонить Эйбу и Айрин, но чувствовала, что никогда не сможет простить себя, если о смерти сына им сообщит кто-то другой. Пальцы у нее так дрожали, что она никак не могла попасть на маленькие кнопки сотового телефона Костаса, и ей пришлось трижды заново набирать номер. Наконец связь была установлена. К черту правила извещения о смерти. К черту вообще любые правила.

Услышав в трубке голос Эйба, Ричардс заплакала и выдавила из себя:

– Сэр, это Джейме.

– Значит, Дэниела спасти не удалось? – вопросом ответил отец.

Джейме кое-как продержалась до конца разговора. Затем она попросила Костаса остановить машину и вышла. Ее вырвало на снег у обочины.

Сейчас, поднимаясь по серебристому трапу на борт самолета, Ричардс снова думала о Яни. Она не видела его после того, как он вытащил верзилу-санитара Дольфа из кухни. Джейме понимала, что в ходе этой операции Яни предстояло оставаться незаметным, но как он мог просто исчезнуть? Неужели с ним тоже что-то случилось?