Дик Фрэнсис - По заказу

– С кем бы ты предпочла спать в одной комнате?

На мгновение у меня мелькнула мысль, что Дженни переночует вместе со мной, но у нее все же хватило здравого смысла.

– Я побуду у тебя, а потом поеду домой, – ответила она. – Наверное, мне стоит позвонить Энтони и предупредить его, а не то он начнет беспокоиться, куда я запропастилась.

– Разве ты ему еще не звонила? – изумился Чарлз.

– Нет. Меня часто не бывает дома, когда он возвращается из своего офиса. Иногда я сама жду Энтони целыми часами, а его все нет и нет. То он пьет с коллегами, то обедает с ними. Он мне редко звонит и никогда не докладывает, где он. Вот так мы живем.

До чего печально, решил я.

Мы спустились, вышли на улицу и, поймав большое черное такси, доехали на нем до моего дома.

– Ну, и какой же результат? – обратился я к Рози.

– ДНК не совпали, – ответила она.

– Надо же, – огорчился я. – Значит, нам придется искать двоих людей.

– Да, – подтвердила Рози. – И во втором случае – женщину.

– Вы уверены?

– Стопроцентно. – Похоже, ее обидел мой вопрос. – Я получила четкий код этого клочка конверта, и он ни в чем не совпал с первым кодом. У мужчин и женщин несходные хромосомы и разные ДНК. По двум этим образцам без труда можно определить, что Марину на прошлой неделе избил мужчина, а сегодня вечером краешек конверта лизнула женщина.

– Очевидно, его жена или подружка? – Способен ли кто-то плотно заклеить конверт, не зная, что в нем содержится? Сомневаюсь. Какой-то человек на прошлой неделе напал на Марину рядом с нашим домом. У нее остались под ногтями кусочки его кожи. А на этой неделе мы получили извещение с женской слюной. Может быть, в операции участвовали не двое, а больше людей и мне нужно искать целую группу?

– Ну и что ты сейчас намерен делать? – осведомился Чарлз.

– Понятия не имею, – растерялся я. – Мне казалось, что женская половина населения, по крайней мере, находится вне подозрений, но теперь…

– Все не так плохо, – подбодрил меня Чарлз.

– Нет, плохо, это почти провал, – возразил я. – Хотя меня беспокоит другое. Неужели махинации на скачках – достаточный мотив для убийства?

– Деньги всегда мотив для убийства, – заметила Дженни.

– Но здесь и речи не было о больших деньгах. Хью Уокеру предложили несколько сотен за подделку результатов. Он сам мне в этом признался.

А у главного инспектора Карлисла есть кассета, вспомнил я.

– Если в дело вложены немалые средства, то, скорее всего, жокею обещали бы не несколько сотен, а куда больше. А эта подачка немногим выше его постоянной жокейской зарплаты, – рассудил я.

– Но для жокеев из долин такие деньги – настоящий капитал, – предположил Чарлз.

– Возможно, – откликнулся я. – Однако Хью уже долго работал на скачках и привык к хорошим деньгам.

Такси остановилось у моего дома, мы выбрались из него и поднялись ко мне в квартиру.

– Я вновь возвращаюсь к махинациям на скачках, – проговорил я, когда мы удобно устроились, подкрепившись очередной порцией сандвичей с ветчиной и выпив бутылку вина.

– Кто мог крупно выиграть, рискнув убить жокея среди белого дня, рядом с шестьюдесятью тысячами зрителей? Эра индивидуальных забегов ради возможности сорвать ставку-куш со множеством нулей осталась в прошлом. В наши дни наркобизнес убивает способность игроков-мошенников ставить на большой кон.

– Почему? – не поняла Дженни.

– Потому что наркоторговля – исключительно выгодное дело, приносящее в результате уйму наличности. Из-за этого банки и правительства изобретают множество преград против отмывания денег. Сейчас почти немыслимо заплатить за что-то наличными без шести фотографий, груды справок и ссылок на папу римского. Давно прошли времена, когда вы могли тайком подкрасться к букмекеру с сотнями тысяч наготове и поставить на номер два в Картмеле в три тридцать. Современный букмекер ответит, что вы, по всей вероятности, проиграете, или посоветует поставить не наличность, а кредитную карточку.

– И ты не стал бы так поступать, если бы собрался смошенничать? – уточнил Чарлз.

– Естественно, – отозвался я. – Это слишком легко проследить.

– Ну и каким может быть мотив для убийства? – принялась допытываться Рози.

– Вопрос на миллион долларов, – задумчиво проговорил я. – Кэйт Бартон, жена Билла, передала Марине слова Хью Уокера. Он утверждал, что махинации на скачках больше связаны с властью, чем с деньгами.

– Но деньги дают нам власть, – заявила Дженни.