Джонатан Нэсоу - Двадцать семь костей

Двадцать минут спустя Льюис Апгард, Эмили и Фил сидели рядом на одинаковых ротанговых стульях в гостиной. Они только что закончили смотреть пленку с ниасианской свадьбой. Фил выключил проектор. Комната погрузилась во мрак, и в доме надсмотрщика стало так тихо, что Льюис слышал, как шелестят на ветру тонкие листья американских лавров, посаженных на пляже еще его прапрадедушкой, когда на острове был рабовладельческий строй. Он похлопал по рукоятке револьвера 38-го калибра, лежащего во внутреннем кармане его хлопковой рубашки, убеждаясь, что он на месте, и быстро отдернул руку, когда Эмили включила свет.

— Где это было? — спросил он.

— В Пулау-Ниасе, в Индонезии, — объяснила Эмили. — На острове к западу от Суматры.

— Очаровательно.

— Вы правы. Так чем мы можем быть вам полезны, мистер Апгард?

— Можете называть меня Льюисом.

— Чем можем быть вам полезны, Льюис? Мы не часто имеем честь общаться с землевладельцем. Но сейчас уже поздно.

«Мужайся», — сказал себе Льюис. Где же она, хваленая смелость Апгардов? Он пожалел, что не принес с собой фляжку. Прежде, когда он был пьян, а его план был всего лишь проектом, он казался ему таким простым: прийти, рассказать им все, что он знает, и предложить то, что он хочет.

— Тогда я перейду к делу… Вы видели сегодняшние газеты?

— «Сентинел»? — спросил Фил.

— Да.

— Нет, не видел.

Льюис достал из кармана клочок бумаги и протянул его Эмили. Ее пальцы коснулись его руки и ненадолго задержались на ней. Он почувствовал, уже не в первый раз, что нравится этой женщине. Если бы здесь не было ее мужа, возможно, он проверил бы свое предположение.

— Никого не узнаете? — спросил он ее.

— Нет, не припоминаю. А ты, дорогой? — Она передала вырезку Филу, который пробормотал что-то на непонятном Льюису языке, затем покачал головой и вернул вырезку жене.

— Вот странно, — протянул Льюис. — Шесть недель назад я заглянул к вам в окно, — Льюис указал на одно из двух окон, между которыми висел экран, — и увидел этого человека. Он сидел на стуле, а вы — по обе стороны от него, показывая ему карту или что-то в этом роде. Что вы теперь скажете?

— Толонг, — пробормотала Эмили.

— Что, простите?

— Толонг, — повторила она громче. — Толонг, толонг, толонг!

— Что это, черт возьми, значит? — успел спросить Льюис прежде, чем его голос сорвался на крик боли, а из глаз посыпались искры.

— «Толонг» — по-индонезийски крик о помощи, — тихо сказала Эмили, когда Льюис согнулся на своем стуле, а из раны у основания его затылка закапала кровь. — Терима касих (спасибо), Ама Бене.

— Кембали (пожалуйста), Ина Эмили, — ответил маленький человек из Ниаса, заткнув резиновую дубинку с короткой рукояткой за пояс своего шитого золотом ниасианского саронга.

Сознание вернулось к Льюису через несколько минут. В голове стучало, руки были привязаны к стулу длинными нейлоновыми веревками для белья, а подняв глаза, он увидел черное дуло пистолета, направленное прямо на него. В руке Фила был его собственный револьвер. Он попытался откинуть голову, но Бенни стоял позади него, прижимая полотенце к окровавленному затылку.

— Моя жена знает, где я, — сказал он мягко.

— Тогда вы подписали смертный приговор и ей тоже, — ответил Фил.

— Да, — подтвердил Льюис. — Совершенно верно.

— Что вы имеете в виду?

— Именно этого я и хотел. За этим я и пришел!

Эппы удалились в спальню, пока Бенни обрабатывал рану Апгарда. Их потрясли откровения землевладельца. Супругов не так тревожил тот факт, что Льюис видел их с Тексом, как рассказ о двух телах, вынесенных приливом. Это известие едва не повергло их в смятение.

Фил сразу же понял, что случилось. Как только дверь спальни закрылась за ними, он рассказал Эмили о том, как услышал плеск воды, когда они бросили тело Арина в колодец.

Шепотом он сказал, что, возможно, они упустили что-то из виду. Они были беспечны. Радуясь тому, что нашли способ избавляться от тел — трудность, с которой сталкивались все серийные убийцы с незапамятных времен, — они забыли об элементарной геологии. Подземные реки создавали пещеры после плейстоцена. Но даже подземные реки иногда выходят на поверхность и рано или поздно попадают в море. Разве нет? По крайней мере так было на маленьких островах вроде Сент-Люка.

Очевидно, вода, поднявшаяся во время прошлого урагана, каким-то образом вынесла тела в море, а это значит, что их линия защиты пробита. За долгие годы они усвоили, что самый надежный способ избежать расследования — устроить все так, чтобы о преступлении никто не узнал.