Томас Харрис - Молчание ягнят

— Что еще мы можем ему предложить?

— Я как раз думаю об этом, — ответил Кроуфорд и снова повернулся к телефону.

Большая ванная, выложенная белоснежным кафелем. Яркие светильники под застекленным потолком. Витые металлические полочки в итальянском стиле на декоративной кирпичной стене. Среди зелени вьющихся растений — изящный несессер, наполненный косметикой. Огромное зеркало, запотевшее от струящейся из душа горячей воды. Из-под душа неестественно высокий голос напевает мелодию из старого мьюзикла. В основном звучит лишь мотив, но иногда вспоминаются и некоторые слова. Снаружи в дверь ванной скребется маленькая собачка.

Под душем стоит Джеймс Гамб, белый мужчина, тридцать четыре года, рост сто восемьдесят три сантиметра, вес девяносто три килограмма, каштановые волосы, голубые глаза, никаких особых примет. Свое имя сам Джеймс произносит без буквы «с»: Джейм. И требует, чтобы все остальные тоже называли его именно так.

Хорошенько смочив тело, Гамб намыливает грудь и бедра руками, а те части тела, которых ему неприятно касаться — мочалкой. Ноги, пожалуй, немного волосаты, но ничего.

Гамб тщательно вытирается и смазывает кожу смягчающим кремом. Большое, в полный рост зеркало скрыто от него шторкой душа.

Гамб мочалкой запихивает свои мужские достоинства между ног, отдергивает шторку и предстает перед зеркалом в позе порнозвезды, поигрывая бедрами.

— Сделай же что-нибудь со мной, мой милый. Побыстрее, я вся горю.

Он пытается говорить очень высоким голосом и отмечает, что сегодня это получается уже гораздо лучше. Конечно, гормоны, которые он принимал, не очень-то изменили голос, но зато на чуть увеличившихся грудях выпали почти все волосы. После многочисленных электропроцедур перестали расти усы и борода — и все же он не очень похож на женщину. Он все еще мужчина, способный защитить себя не только ногтями, но и кулаками.

Являет ли его поведение действительную попытку превратиться в женщину, или это всего лишь шутка — трудно сказать при беглом знакомстве. А беглые знакомства — единственные, которые он заводит.

— Что ты собираешься со мной делать?

На звук его голоса в дверь ванной снова скребется собачка. Гамб надевает халат и впускает ее внутрь. Маленький абрикосовый пудель тут же прыгает ему на руки. Гамб нежно целует его в нос.

— О-о-о! Наверное, проголодалась, Красотка? Я тоже.

Он пересаживает собачку с одной руки на другую и открывает дверь в спальню. Пудель пытается спрыгнуть.

— Секундочку, моя радость, сейчас. — Свободной рукой он поднимает с пола лежащий у кровати карабин «Мини-14» и кладет его на подушку. — Ну вот. Теперь прыгай. А через минуту будем ужинать.

Он опускает собачку на пол и облачается в пижаму. Пудель радостно спускается за ним вниз в кухню.

Джеймс Гамб достает из микроволновой печи три готовых обеда. Два «Хангри Мэн» для себя, и один «Лин Казин» для Красотки.

Собачка быстро съедает мясо и десерт, не тронув овощи. Джеймс Гамб оставляет на своей тарелке только кости.

Он выпускает пуделя через заднюю дверь и с улыбкой наблюдает, как пес носится по двору.

— Ну-ну, девочка моя, ты еще не сделала дело номер два. Ну хорошо, я не буду смотреть. — Он закрывает лицо ладонями, но продолжает подсматривать. — Ах ты, озорница. Прямо настоящая леди, да? Ну, пойдем, пора ложиться спать.

Мистер Гамб любит ложиться спать и делает это по нескольку раз за ночь. Любит он и вставать, чтобы потом подолгу сидеть без света в одной из многочисленных комнат своего дома, или немного поработать, если вдруг придет вдохновение.

Он собирается выключить свет, но замечает оставшиеся после ужина тарелки, собирает их и вытирает стол. Затем выходит из кухни, включает свет в подвале и спускается вниз, неся в руке тарелки. Запертая в кухне Красотка скулит и царапается в дверь.

— Ну хорошо, крошка. — Он возвращается, берет пуделя на руки и несет вниз. Тот пытается дотянуться до тарелок. — Нет, малышка, нельзя, ты уже и так съела слишком много.

Он ставит собаку на пол, и она бежит за ним по лабиринтам подвальных помещений. В комнате прямо под кухней находится глубокий сухой колодец. Его край, отделанный кирпичным кольцом, почти на метр возвышается над песчаным полом. Колодец закрыт тяжелой деревянной крышкой с отверстием, вырезанным под размер ведра. Джеймс Гамб высыпает туда остатки пищи из тарелок.

Кости и недоеденные овощи исчезают в темноте колодца. Пудель садится на пол и тихонько скулит, выпрашивая кусочек.