Томас Харрис - Молчание ягнят

— Молоденькие цыплятки, — пояснил он, заметив вопросительный взгляд девушки. — Пробовали когда-нибудь?

— Нет, — покачала головой Кларис и отвернулась к воде. — Скажите, мистер Биммел, у Фредерики были знакомые из Кальюмет-Сити или других пригородов Чикаго?

Он пожал плечами и отрицательно покачал головой.

— А вы не в курсе, она когда-нибудь ездила в Чикаго?

— Что значит «вы не в курсе»? Хотите сказать, что моя дочь могла ездить в Чикаго, а я об этом не знал? Да она без моего ведома даже в Колумбус не выезжала.

— А у нее были знакомые портные, закройщики или что-нибудь в этом роде?

— Она сама всем наряды шила. Мастерица была, прямо как мать-покойница. Для магазинов шила. И для дамочек разных. А знакомые… Нет, знакомых портных что-то не припомню.

— Кто была ее лучшая подруга, мистер Биммел? С кем она проводила время, шлялась по городу?

Господи, откуда ты только слова такие берешь? Шлялась. Хорошо, что он не обратил внимания. Сам, наверное, еще похлеще выражается.

— Она никогда не шлялась просто так, без дела. Всегда какую-нибудь работу себе находила. Бог не дал ей красоты, зато наградил трудолюбием.

— Так кто, вы сказали, была ее лучшая подруга?

— Стейси Хубка, как мне кажется. Они с самого детства дружили. Правда, мама Фредерики говорила, что Стейси таскает ее за собой, как прислугу. Бог их разберет, этих девчонок.

— А вы не знаете, где я могу ее найти?

— Она в страховом агентстве работала. По-моему, и сейчас работает. Страховая контора Франклина.

Опустив голову и засунув руки в карманы, Кларис зашагала через двор к машине. Из окна на третьем этаже за ней внимательно следил кот.

Чем глубже на запад, тем больший эффект на окружающих производит слово «ФБР». Удостоверение Кларис, которое в Вашингтоне едва ли могло бы заставить кого-то даже устало приподнять бровь, вызвало у шефа Стейси Хубка в страховом агентстве Франклина моментальную реакцию. Он лично заменил девушку на ее рабочем месте и предоставил для разговора свой кабинет.

У Стейси Хубка было круглое миленькое личико и длинные волосы, заколотые полукруглым гребнем «Шер Боне». Даже на каблуках она была не выше метра шестидесяти. Как только Кларис отворачивалась или опускала голову, она тут же принималась жадно разглядывать ее с ног до головы.

— Стейси… Можно я буду называть вас Стейси?

— Конечно.

— Стейси, я бы хотела, чтобы вы рассказали мне, как, на ваш взгляд, все это могло произойти с Фредерикой Биммел? Где этот человек мог ее приметить?

— Боже, я чуть с ума тогда не сошла! Подумать только, содрать с нее кожу! Говорят, когда ее нашли, она была…

— Стейси, она никогда не упоминала каких-либо знакомых из Чикаго или Кальюмет-Сити?

Кальюмет-Сити. Кларис беспокойно взглянула на висящие над головой Стейси часы. Если спецгруппа по освобождению заложников приземлится вовремя, то до посадки осталось всего десять минут. Нашли ли более-менее точный адрес? Занимайся своим делом.

— Из Чикаго? — вскинула брови Стейси. — Нет. Да мы и были-то там всего один раз. Маршировали с оркестром на параде в День Благодарения.

— Когда?

— В восьмом классе, когда это было?.. Да, девять лет назад. Но нас привезли туда, выпустили помаршировать, а потом тут же загнали в автобус.

— А что вам пришло в голову, когда прошлой весной вы узнали, что она сначала просто исчезла?

— Да я и не знала об этом.

— Помните, где вы были, когда услышали эту новость? Когда вы ее услышали? И о чем сразу же подумали?

— В первый вечер после того, как она пропала, мы со Скипом были на концерте, а потом зашли в бар к мистеру Тоду выпить по рюмочке, а Пам, этот, Пам Малавси, подошел и сказал, что исчезла Фредерика. Скип еще пошутил, что даже Гудини не сможет сделать так, чтобы Фредерика исчезла. А потом начал всем объяснять, кто такой Гудини, он вечно любит показывать, что много всего знает, ну, и в общем, мы отвлеклись и все это как-то вылетело из головы. Честно говоря, я подумала тогда, что она просто поругалась со своим папашей. Вы видели, какой у нее дом? Ну и дыра! Ей всегда было стыдно пригласить кого-нибудь в гости. Вы бы, наверное, тоже сбежали из такой халупы.

— А вы не подумали, что она могла сбежать с кем-нибудь! Никакой парень не пришел вам на ум?

— Да, Скип тоже сказал, что, наверное, она нашла себе хахаля. Но я знаю, что у нее никогда не было парня. Был один приятель, но это уже давняя история. Он учился в десятом и тоже играл в оркестре. Я сказала «приятель», но это было так, они просто разговаривали, смеялись, хихикали, как две подружки, да делали вместе уроки. Он был изнеженным, маменькиным сынком, и кепочку такую носил, знаете, с помпончиком, как у греческих моряков. Скип говорил, что он этот, ну в общем, голубой. Над ней еще смеялись, что она ходит с голубым. Но потом он вместе с сестрой разбился на машине. С тех пор у нее никогда никого не было.