Мэтью Квирк - Ставка в чужой игре

Я бы такого не допустил. Но вскоре Блум прислала мне вырезку из газеты. Линч был застрелен во время ограбления бензоколонки по соседству с его домом. Не было ни подозреваемых, ни улик. Его гибель оказалась очень удобной для Блум, но, как она мне однажды сказала, такие проблемы со временем решаются сами собой.

Спрашивать я не стал.

Это была политика, успешный союз власти и деловых интересов. При близком рассмотрении она ужасна.

Я знал, что в реальном мире победа может восприниматься как поражение. И я поступлю так, как поступал всегда: опущу голову и вернусь к долгим часам тяжелой работы, творя посильное добро.

Но все это будет потом. А в тот первый день свободы, когда я разобрался с Джеком на причале в Александрии, я испытал лишь облегчение. Я довел до конца работу, которую поначалу считал невозможной. Я выжил, избежал силков и обратил подставу против Линча, Блум и Кларка. И еще я гордился тем – даже больше, чем хотел это признать, – что сошелся на равных с Джеком и одолел его. Моя семья теперь в безопасности. Я вышел из-под удара. Сейчас мне хотелось лишь одного: вернуться к приятной и скучной обывательской жизни, осваивать вместе с соседом-бухгалтером тонкости «QuickBooks», [60]выносить на обочину мусорные ведра и обнимать Энни на кушетке, когда она в очередной раз заснет, не досмотрев фильм.

Но после того как я отослал Джека в долгое плавание, у меня осталось еще одно незавершенное дело. Я ехал быстро и добрался до места часам к десяти. Обогнув изгородь, я оказался возле боковых ворот у ручья. С задвижкой я справился легко – сунул руку между прутьями и отжал ее изнутри. Наверное, владельца не особенно волновали сами ворота, потому что территория за ними была смертельно опасна для нарушителей границ частной собственности.

Я пробирался через подлесок вокруг участка и ждал атаки. Собаки никогда не лаяли, и я надеялся, что успею заметить их горящие глаза раньше, чем они сомкнут челюсти на моем горле.

Но на этот раз я знал секрет. Я прошел мимо дворовых построек. Это была знакомая местность – открытая лужайка возле бассейна и теннисных кортов. Я никогда осознанно не разведывал систему охраны усадьбы, но старые привычки отмирают долго, и в голове имелась готовая карта с расположением подсветки и датчиков движения. Поэтому я шел кружным путем через «слепые» участки.

Сперва я услышал шумное дыхание собак, затем барабанную дробь их лап. На меня мчалась сотня фунтов клыков и поджарых мышц. В темноте их глаза поблескивали, как монетки.

– Цыц! – скомандовал я.

Собаки мгновенно сели, подождали, когда я к ним подойду, и облизали мне пальцы – совсем как ручные. Я пошел дальше, и они затрусили позади молчаливой стаей, пока я приближался к дому. По дороге я решил, что день, который я провел с Юргеном, дрессировщиком этих собак, в конечном счете не был потрачен зря.

На фасаде огромного здания светилось лишь несколько огоньков. Я заметил движущиеся фигуры, но мне были нужны не они. Дом был настоящей крепостью, защищенной сигнализацией и замками «Медеко». Отмычек у меня не было, но это не имело значения. У меня был свой человек внутри.

Я обошел дом сзади, бросил пару камешков в высокое окно, потом еще несколько.

Загорелся свет. Появился темный силуэт.

– Энни! – окликнул я.

Окно было закрыто, и она меня не слышала. Я отыскал внутренний уголок возле помещения спа. Встал на подоконник, ухватился за фонарь и подтянулся, затем выбрался на крышу первого этажа. Поднялся еще выше по черепице и мансардным окнам, а оттуда легко добрался до окна Энни.

Я трижды постучал по стеклу:

– Это я, Майк.

Окно открылось. И я увидел свою невесту с поднятой крикетной битой, готовую врезать.

– Это я, милая. Извини, что застал тебя врасплох.

Она прислонила биту к туалетному столику и крепко обняла меня на минуту, потом ослабила объятия и прижалась своим лицом к моему.

Я взял ее за руку и вывел на крышу. Мы сели рядом. Она прижалась ко мне, мы переплели пальцы.

– Ты знаешь, что у нас есть входная дверь?

– Твоя бабушка перехватывала мои звонки.

– Я могу ее задушить.

– Хватит с меня членовредительства. Я не в состоянии общаться с ней сию секунду, поэтому и зашел с тыла.

Вооруженные охранники, золотохранилище и психопаты-убийцы – пустяки. Но столкновения лицом к лицу с Ванессой мне было не вынести.

– Пожалуй, и правильно. После спектакля во время семейного сборища ты стал персоной нон грата. Да и я в ненамного лучшей форме. Она все никак не может поверить насчет папы. Пришлось поговорить с ней любя, но сурово.