Мэтью Квирк - Ставка в чужой игре

– Позвоните своему боссу, – посоветовал Себастиан.

Агент посмотрел на своего начальника:

– Даже не говорите мне, что это правда.

Начальник лишь кивнул в ответ.

Себастиан проводил меня до выхода. В приемной мне вернули конверт с личными вещами.

Я продел ремень сквозь петли на поясе и застегивал пряжку, когда мы уже шли через вестибюль. Блум ждала нас внизу, сидя на капоте своей машины.

– Ты точно оставил ту гребаную записку? – спросила она.

– Оставил.

– Ты просто ходячий кошмар. Хорошо позабавился? – Она кивнула на здание, откуда мы вышли.

– В жизни так не веселился. И что теперь?

– Подробный инструктаж будет после, – пообещала она и протянула мне удостоверение.

«Блум секьюрити»

МАЙКЛ ФОРД

Следователь по особым делам

К нему прилагалась карточка из пластика и металла. Я перевернул ее и увидел кнопку. Это оказался такой же электронный ключ авторизации, какой я нашел дома у Джека неделю назад, когда все только начиналось.

– Я не работаю на тебя.

– Неофициально ты можешь заниматься чем угодно. Но формально ты согласишься. Потому что, будучи именно сотрудником отдела «Блум секьюрити» по обнаружению незаконных проникновений, ты изумительно провел практический аудит методов защиты от физического доступа в банке Федерального резерва в Нью-Йорке.

– Да ты меня разыгрываешь!

– Такова будет официальная версия. И есть еще отдельная история о тайной ловушке для выявления клиентов Кларка. Впрочем, можешь вернуть удостоверение и попытать удачи с агентами наверху. И еще с Комиссией по ценным бумагам и биржам, ФБР, полицией Вашингтона и Нью-Йорка. Кого я забыла?

– Пожалуй, я его оставлю ненадолго, – решил я и сунул удостоверение в карман. – И они действительно на это купились?

– Конечно. Ты ведь слышал про скандалы только по второстепенным делам, с конгрессменами-фиглярами, не умеющими вести себя прилично и ставшими слишком жадными. Такие люди изолированы. Есть заинтересованные группы на стороне, которые можно использовать как посредников. Ущерб ограничивается. Но ты никогда не подберешься к делам вроде этого, к реальной, повальной коррупции. Каждому в Вашингтоне приходится играть по этим правилам, нравятся они ему или нет. Тут все соучастники, потому что платят всем.

– Я поддержу твою версию. Но никто не тронет Энни и моего отца.

– Конечно. Теперь в этом нет смысла. И в любом случае это были пустые угрозы.

– И Линч, или как там его на самом деле зовут, заплатит за убийство Сакса.

– Согласна. Им и так уже стало трудно управлять. Когда умерла его жена, с ним что-то произошло и у него всерьез поехала крыша.

– Но как привлечь к ответственности продажного агента ФБР? Ему ведь все известно, и он не сдастся без боя.

– Есть способы уладить и такие дела. Он получит то, чего заслуживает. Это я гарантирую. Так мы договорились?

Это было мерзко, но все же намного лучше вариантов, имевшихся у меня девять часов назад.

– Да.

– Добро пожаловать на борт, Майк. И если тебе захочется встряхнуться, мы можем подумать о продлении твоего контракта. Звони мне в любое время.

– Встряски мне уже более чем хватило. Я хочу только домой. Моя машина у вас? Я ее оставил у реки.

– Она в гараже в Джорджтауне. Тебя подвезти?

– Прогуляюсь. Не одолжишь телефон?

Она подозвала Себастиана, и тот предложил мне один из своих.

– Что-нибудь еще?

Я похлопал себя по карманам.

– Есть десять центов?

Она покопалась в бардачке и протянула мне четвертак.

– Что, десяти центов нет?

Себастиан поискал по карманам, нашел монетку и положил ее мне на ладонь.

– Спасибо, – поблагодарил я.

По дороге в Джорджтаун я позвонил Энни. Она не ответила. Но в доме ее отца сотовый сигнал не ловился.

Мой джип стоял в гараже возле офиса Блум.

Монетка в десять центов точно подходит к головкам винтов, крепящих заднюю номерную табличку. Я ослабил два верхних и достал запасной ключ от машины, приклеенный скотчем к оборотной стороне штампованного металла.

Затем поехал домой. По пути я набрал номер проводного телефона в доме Кларка, но там обычно игнорировали мои звонки, когда гостила Энни. Мне начало казаться, что мои будущие родственники не очень тепло ко мне относятся.

Энни написала мне по электронной почте. У нее все было хорошо. Я ответил, что меня уже выпустили, и тяжело плюхнулся на кушетку. Ее родственники уже начали прибывать из Англии на свадьбу, и их селили в гостевом доме поместья. Она сейчас старалась уболтать и утихомирить их всех, включая бабушку, и мое присутствие в доме никак не помогло бы ей в этом деле.