Юлия Фалалеева - Рифл шафл

— Я решила сдать золото обратно. Поговори, чтобы мне деньги вернули, тебя послушают… — тихим взволнованным голосом попросила Аэлита.

— Да что стряслось? Претензии к качеству?

— Нет, никаких претензий, ко мне приходила полиция…

— Полиция? Этого не может быть!

— Да нет же, областники приезжали. Сначала спрашивали, мол, кому продаю свою продукцию, мол, одна из подвесок найдена на месте преступления… Думаю, всё это было для отвода глаз! А сегодня заявились две бабы! Одна показала фотографию Марьяны, а другая дурой прикинулась и давай расспрашивать, делаю ли я украшения из золота. Я, ясно дело — в отказ… Но чует моё сердце, плотно на хвост мне сели. Уезжать мне надо! А всё сырье в целости и сохранности возвращу, — она помолчала. — Вот понять бы, кто сдал?!

— Хорошо, — еле слышно пообещал собеседник. — Послезавтра в это же время, там же, где получала сырьё…

— Спасибо, дорогой! Век не забуду!

Через несколько минут столик за спиной Зинаиды опустел.

Облегчённо выдохнув, Зиночка позвонила Фёдору.

Долго слушать сбивчивый рассказ своей заказчицы — которая в силу своего неугомонного характера пёрла напролом и самостоятельно влезала в расследование — Кольцов не стал.

По телефону он был подозрительно любезен и пригласил её в гости, продиктовав свой адрес в Кумске. Зинке стоило бы насторожиться, но напрочь лишённая инстинкта самосохранения она только глупо переспросила:

— А ты разве в городе живёшь?

— В городе, в городе… — как-то уж совсем благосклонно ответил Фёдор. — Время не тяни, приезжай побыстрее…

На ходу, всё время задирая подол длиннющей юбки — которая так и норовила зацепиться за остроносые балетки — Зинаида с горем пополам дошлёпала до автобусной остановки.

Частный детектив хоть и обитал на краю города, но зато в здании, относящемуся к новомодному комплексу новостроек.

«Красивый дом!», — оценила Зинка и вошла в подъезд.

Как положено в приличных домах справа от входа находилась консьержечная, из-за стекла которой на гостью смотрел бородатый старичок.

— Вы это к кому, дамочка? — строго спросил дедок.

— В тридцать седьмую, меня ждут, — заявила Зинаида.

Старичок потыкал на кнопочки и, откашлявшись, поздоровался:

— Доброго дня, Фёдор Николаевич, тут к вам дама пожаловала, ожидаете?

— Впустите, — коротко приказал Фёдор.

— Есть, — отрапортовал бородатый и, махнув Зинаиде в сторону лифта, подсказал. — Девятый этаж.

Зинуля, подобрала полы цыганской юбки и вошла в лифт.

«Надо же, как консьерж Кольцова уважает! Эх, Федя, Федя! Знать, не так ты прост!», — проскочила мысль…

Фёдор стоял на лестничной площадке, придерживая дверь рукой. Вышедшую из лифта Зинаиду быстро затолкал через порог и только потом позволил себе рассмеяться.

— А гармонь где? — спросил он, вытирая глаза с проступившими от смеха слезами. — Блин, хочешь, я в цирке договорюсь — тебе медведя в аренду сдадут. Будешь с ним по улицам ходить, на гармошке играть, а мишка — танцевать. Вот так…

Фёдор покрутился на месте и, согнув руки, изобразил медведя.

— Ой, не могу… — он прошёл на кухню, приглашая за собой Зинаиду.

В светлой, идеально чистой кухне, на стеклянной поверхности обеденного стола лежал развёрнутый листок подписанного Зинкой соглашения и большая деревянная ложка.

— С тобой, гражданка Князева, не соскучишься.

— Какая интересная ложка, — похвалила Зинка. — Для чего она?

— Была приготовлена специально для тебя! Я планировал заставить тебя три раза вслух прочитать соглашение. Определить все пункты, которые ты сумела нарушить. После чего треснуть тебя этой ложкой по лбу столько раз, сколько нарушений ты допустила.

— Дикость какая! — возмутилась Зиночка.

— Дикость — это когда ты рискуешь провалить все дело! А это орудие дисциплинарного взыскания. Я, когда командиром был… — он осекся на полуслове. — Но теперь вижу: по голове тебя бить не стоит, ты, видать, сама уже стукнулась. Это что за карнавал?

— Это — конспирация! — пояснила Зинка.

— А-а-а-а-а… А я думал — шизофрения… Ладно, нарядная, вещай!

Обиженная Зинка подробно, в деталях изложила все события, последних дней. Начиная от визита четы Липкиных и заканчивая слежкой и подслушиванием разговора Аэлиты с владельцем знакомого голоса.

— Ты уверена, что они тебя не узнали?

— Да, сто процентов!

— Сто процентов? Как определила? Ты и место наблюдения такое «дрековское» выбрала… Самой ни черта не видно, зато тебя рассматривай сколько угодно!