Юлия Фалалеева - Рифл шафл

В возникшей тишине подвыпивший Миха звонко хлопнул себя по лбу ладонью, и — произнеся одно-единственное неприличное слово, рифмующееся со словом «конец» — медленно провёл пальцами по лицу до самого подбородка.

— Вы, Оксана, зачем так кричите? Мне уже сорок три, так и инсульт от испуга схлопотать можно.

И обратившись к Зинке, добавил:

— В целях сохранения мира в семье моего старинного приятеля отведи, Зиночка, нашу гостью к Синицыным прямо сейчас. Я видел — они дома. А мы тут с Валерой без вас «поскучаем».

Дома Синицыных не обнаружилось. Но Зинка не расстроилась, уверенная, что знает где их искать — на берегу озера.

Она не ошиблась.

Синицын стоял около мольберта, а Леночка, расположившись чуть поодаль, практиковала упражнения из йоги на специально расстеленном коврике.

Зинуля представила Синицыну Оксану, красочно наврав, что та является его давней почитательницей.

Оксана тут же выразила горячее желание посмотреть все имеющиеся в наличии работы «великого художника» и — несмотря на стадию их готовности — купить прямо завтра же.

Синицын пребывал в замешательстве. Он перехватил Зинкин взгляд и, скосив глаза в сторону Оксаны — чуть ли не целующей закреплённый на мольберте акварельный набросок — вопросительно приподнял бровь.

— Оксана — коллекционер, начинающий коллекционер… — громко проговорила Зина. — Она — супруга заслуженного юриста, известного в Кумске областного судьи по уголовным делам. Мечтает пополнить коллекцию вашими пейзажами…

— Хорошо, — одобрил кандидатуру покупателя Юрик. — Давайте пройдём к нам, там и выберите.

Лена тем временем свернула коврик и стояла рядом.

— Только у нас не очень прибрано, на гостей не рассчитывали, — произнесла она извиняющимся тоном.

На втором этаже коттеджа — где Юрик обустроил мастерскую и хранил свои рисунки — был настоящий кавардак. Повсюду валялись краски, в банках с растворителем были замочены кисти различной величины. Тут и там — скомканные тряпки в разноцветных пятнах.

Юра выставил вдоль стены несколько картин.

Обезумевшая от восторга Оксана металась по комнате.

— Юрий, пожалуйста! Можно сделать селфи на вашем фоне, что бы было видно картины?

— На моём фоне… Звучит как-то страшновато… Как на фоне памятника…

Но она не обратила никакого внимания на сказанные им слова. Худосочная поклонница словно попала на особую волну неконтролируемых восторгов…

— Творческий беспорядок — это так богемно! — с упоением восклицала она. — Юрий, говорите, назначайте цену за ваши шедевры!

Чтобы не смущать художника Зинка спустилась в гостиную. Леночки нигде не было видно, но в душе шумела вода. Зинуля скромно села в кресло.

«Элен Холм…», — подумала Зинаида. — «Не похоже, что ты здесь по роду службы… Каждый день йога на берегу, прогулки по лесу… Хотя, кто знает?».

— А ты чего здесь одна? — Леночка вышла из душа, вытирая на ходу мокрые волосы.

— Удалена с аукциона! — отшутилась Зина.

— Понятно, — улыбнулась Синицына. — Может, поговорить с Юриком, чтобы он тебя агентом принял? А что? Комиссионные получать будешь.

— Посмотрим… — уклончиво произнесла Зиночка.

Юрий и Оксана спустились вниз.

Юра был явно доволен, да и покупательница светилась от счастья.

Внезапно «неугомонная» кинулась к керамической чаше, стоящей на журнальном столике.

— Ой! А это что за прелесть вы здесь прячете?! — она бесцеремонно схватила своей наманикюренной «куриной лапкой» подвеску с акульим зубом. — Я тоже хочу! А это чей зуб? А кто сделал? Это, наверное, авторский эксклюзив? — тарахтела она без умолку.

Зинка не верила глазам!

Вот она, подвеска — в целости и сохранности. Даже шнурок не порван… Выходит, на месте убийства Лерочки был совсем другой «акулий зуб»!

— Это мне Зинаида Львовна с Михаилом Григорьевичем подарили. Мне тоже очень нравится.

— Зиночка! Вы срочно должны мне признаться, у кого купили такую роскошь! В понедельник с утра я приеду забирать новые экспонаты в свою коллекцию… — она многозначительно посмотрела на Юрика. — И обязательно загляну к вам, Зиночка… Мы ведь теперь подруги? Вы не откажетесь съездить вместе со мной в мастерскую этого умельца?

Больше всего Зинке сейчас захотелось повторить жест подполковника, ударившего себя по лбу, и произнести то же самое слово…

С другой стороны, это оправданный повод навестить мастерицу Аэлиту и расспросить её о других покупателях этой модели, при этом фактически не нарушая требования Кольцова, прописанных в соглашении.