Сергей Зверев - Новые гладиаторы

Еще купили каждому по паре самодельных лыж, подбитых камусом – шкурой, снятой с оленьих ног. Лыжи короткие, широкие и не разгонистые. Удобные, одним словом. При подъеме не скользят назад, а с крутых склонов едут со вполне разумной скоростью, позволяющей даже неопытному лыжнику не валиться с ног.

Но основной плюс – темные очки. Вкупе с шубами и лыжами все это смотрится комично. Особенно учитывая, что очки Аристарха без дужек и держатся по-стариковски на резинке. Мои тоже родом из семидесятых годов, но смеяться тут над нами некому, а глаза они защищают отлично.

Погода чудная, ветер слабый, мороз не более пятнадцати градусов. Чувствуется близость весны. Сейчас Лехина задумка, казавшаяся мне вчера такой опасной, не вызывает сомнений в благополучном исходе. В брезентовых рюкзаках у нас большая часть харчей, купленных в Белой Черемухе, и килограммов тридцать замороженной в кость говядины из кормоцеха Колизея. Сеня с барского плеча по-братски поделился с нами. В качестве алаверды мы отдали им пару лишних стволов, оставив себе по «макару».

Снегиревские еще до нашего отхода загрузились в желтый школьный автобус и двинули в сторону республиканского центра. Вечер они планировали встречать уже в объятиях цивилизации. А вот нам до нее, родимой, еще пилить и пилить.

– Леха, давай, выкладывай свои соображения, – начинает разговор на первом привале Серега, он же Рыжий. – Есть ли у вас план, мистер Фикс? Что-то мне подсказывает, что ты не собирался просто замерзнуть в горах, дабы сбить с толку возможных преследователей.

Мы с Аристархом молча присоединяемся к этому вопросу. Но Леха не торопится.

Он допивает чай из термоса, навинчивает пластиковую крышку-стакан на место, лишь потом глубокомысленно хмыкает и говорит:

– Не боись, братва. Дядя Леша все предусмотрел. Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним. Ну и, по классике, нечаянно ворвемся. Я неспроста крюк на северо-восток сделал. Во-первых, нас если и будут искать, то в направлении на запад. Во-вторых, здесь не очень далеко оленья ферма тувинцев-тоджинцев. Это такой совсем немногочисленный народ. Так что завтра мы купим у них оленей и дальше двинемся уже не пешкодралом.

– Легко сказать, купим. Сколько они стоить могут? Да и как ты по горам на нартах поедешь?

Мои здравомыслящие замечания Краба совсем не обескураживают.

– Что ты знаешь, монах, кроме своей часовни? – цитирует он Сервантеса.

В данном контексте эта фраза синонимична простому и незатейливому «Заткнись и слушай». Иногда Леха меня удивляет своим кругозором, не характерным для тупого солдафона.

– Около двух штук баксов у нас есть. Думаю, этого хватит. А на оленях, чтоб ты знал, можно ездить и верхом. Но это все завтра. Сегодня еще о ночевке думать надо, а морозец к ночи снова до тридцати, а то и сорока дойдет. Кто выживет, тот и будет учиться верховой езде на оленях.

– Где это ты две штуки нашел? – удивляется Рыжий.

– Меньше по подсобкам ныкаться надо было. Помародерствовал малость. Наскреб по сусекам.

– А ночевать где будем?

– Где-где… Ты на рифму не нарывайся. К вечеру засветло иглу ставить будем, хату из снега. Он сейчас правильный, на солнце слегка подтаявший, плотный. Должно получиться что надо.

– Ну, ты, Леха, даешь! – Аристарх восхищен познаниями нашего предводителя в различных сферах человеческого бытия.

– Да, я такой! Не зря же к зимнему походу готовился.

Ближе к вечеру мы начинаем процесс созидания иглу – снежного дома эскимосов. На первый взгляд не совсем понятно, как ледяное жилище может спасти в тридцатиградусный мороз. Однако эскимосы по выживанию в ледяной пустыне явно дадут фору всем прочим народам мира.

Мы рубим примерно одинаковые кирпичи из плотного снежного наста, а Леха правильно их укладывает.

– Тут всенепременно надо улиткой, – балагурит он тоном деревенского печника. – А не то вся конструкция обрушится.

Солнце уже царапает пузом соседний хребет. Из ущелий вверх ползут сиреневые щупальца вечерних сумерек. Воздух чистый и свежий, аж в ушах звенит. Да так отчетливо!

Я мотаю головой, пытаясь уменьшить непонятный шум, но он усиливается, сгущается до отдаленного стрекотания.

– Вертолет! – реагирует Аристарх.

Мы быстро прячемся под елками. Винтокрылая машина пролетает чуть поодаль, живописно бликуя закатными красками на металлических боках.

– Ты возьми меня в полет, – бормочет Леха, провожая глазами вертушку аппарат. – Неужели ищут нас? Быстро они, однако.