Игорь Шинкаренко - Мистерия в парижском омнибусе

Он простился с Софи Корню, и устремился на улицу. Выдающийся сыщик Фурнье назначил ему встречу перед мэрией Монмартра. Он побежал, не чувствуя ног от радости, чтобы быстрее присоединиться там к нему, и когда заметил своего напарника, то ликующе вознёс руки над головой, чтобы ему издалека сообщить, что несёт хорошую новость.

Ещё немного, и он бы подбросил бы свою шляпу в воздух в знак удачи.

—

Итак? — спросил у него Фурнье, который был намного спокойнее.

—

Итак, — ответил Верро, — я нашел то, что мы искали. Ваши указания были справедливы и точны, мой дорогой, и я громогласно провозглашаю, что вы — великий сыщик. Малышка жила в том самом доме с тех самых пор, как оказалась в Париже, то есть уже месяц. И сумасшедшая старуха, которая держит там меблированные комнаты, собирается нацепить на себя свой тартан, чтобы отправиться в Морг опознавать девушку. Она мне назвала имя покойницы и рассказала обо всем, что с ней связано…

—

Тогда значит, у неё есть и её документы?

—

Документы… пожитки… все в одном сундуке. И всё будет вручено комиссару полиции, как только тождество между трупом и её жиличкой будет констатировано.

—

Прекрасно! Но сказали вы ей о том, что вы подумали об этой смерти в омнибусе? Знает ли она, что малышка была убита?

—

Она этого не подозревает. Я хитрее, чем кажусь с виду, и сразу же понял, что если я ей скажу о преступлении, она начнёт фыркать от испуга скомпрометировать себя, в то время как если я ей позволю верить, что её жиличка умерла естественной смертью, я буду уверен, что она не заставит себя умолять отправиться на её опознание в Морг.

—

Все мои комплименты вам, мой дорогой. Вы маневрировали, как старый парижский кучер. И я думаю, что теперь вы можете обойтись в вашем расследовании без сотрудничества со мной. Вы знаете также много, как и я.

—

Ах! Ну нет, — воскликнул Верро, — без вас я наделал бы только одни глупости. Кроме того, я по прежнему не вижу, с чего я должен начать расследование… если только не решиться отправиться в полицию и рассказать о нашем деле комиссару полиции?

—

Любой дурак вас в этом случае посчитает братом, — быстро ответил Фурнье. — Комиссар сочтёт вас сумасшедшим. Эти люди не обладают воображением, и у вас нет положительно ничего, чем вы можете подкрепить свой рассказ. Хозяйка квартиры вам сказала, что малышка никого у себя не принимала. Вы не можете, следовательно, никого подозревать.

—

Старуха мне сказала, что у малышки были родители в Париже, и она каждый день уходила из дома, чтобы брать уроки пения.

—

Родители в Париже… это очень неясное предположение. И урок пения был, возможно, только поводом уйти из дома. Где он находился, этот учитель пения?

—

Старуха этого не знает.

—

Итак, прежде всего нужно узнать адрес обсуждаемого нами учителя пения.

—

Кажется, что он живёт в районе Ботанического сада. И на всем белом свете не найдётся ни одного человека, кроме вас, кто был бы в состоянии его найти.

—

Я попытаюсь, и, возможно, буду иметь успех, но поиск не будет быстрым. Чудо, что мы напали с первого раза на меблированную комнату, в которой жила девушка… чудо, которое обычно не повторяется.

—

Черт! Проблема в том, что бедную малышку собираются захоронить, и как только она окажется в могиле, как смогут установить, что она была отравлена уколом отравленной иглы?

—

Это — то, о чем мне скажет мой учёный друг, когда он проведёт исследование булавки. Если он мне заявит, что яд, которым пользовался убийца, не оставляет следов, нет ничего, что нужно и можно сделать ни сейчас, ни позже. Если, напротив, он остаётся в теле, то его всегда можно будет обнаружить и зафиксировать впоследствии. И тогда, те поучительные выводы, которые я смог уже сделать и ещё сделаю, обретут истинную ценность. Но первый вопрос, на который предстоит найти ответ, заключается в том, чтобы узнать, кто был заинтересован в том, чтобы убить эту девушку.

Верро опустил лицо, и, казалось, не был убеждён сказанным.

—

Дорогой, — продолжил Фурнье, — если вы не доверяете мне, не стесняйтесь, скажите об этом. Я вообще, в таком случае, не желаю вмешиваться в это дело.

—

Но если вы ставите вопрос так… то да. У меня к вам неограниченное доверие.

—

Тогда, позвольте мне действовать на мой манер. Я у вас прошу карт-бланш.

—

О! Охотно. А я готов выполнять все ваши распоряжения, и буду вам рапортовать абсолютно о всех моих результатах.