Игорь Шинкаренко - Ночные поллюции или деменция – что лучше…

© Игорь Шинкаренко, 2020

ISBN 978-5-4498-4640-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЛАЗУРНЫЙ БЕРЕГ ФРАНЦИИ

НОЧНЫЕ ПОЛЛЮЦИИ ИЛИ ДЕМЕНЦИЯ – ЧТО ЛУЧШЕ…

Альцгеймер неутомимо гонится за мной, и в безуспешной борьбе с этой заразой я пытаюсь сохранить последние остатки памяти и сознания, так что будьте милосердны, помогите мне и оцените мои попытки записать их…

Конец местного апреля. Я поместился на кончике лавочки, что вдоль променада пляжа Понтей в Антибе, сплошь усаженном шелковичными деревьями, и с удовольствием срывал с веток багровый шелковистый тутовник. Кто бывал здесь, тот знает, что не один я этим занимаюсь, желающих поесть на халяву предостаточно, и не всегда эта компания доставляет вам удовольствие. Всё-таки, пожирание тутовника достаточно интимное занятие. Рядом, на парковке, из новенькой пятёрки ауди с белорусскими номерами высадилась большая семейка – муж с женой лет тридцати пяти, пара недорослей и моложавая бабуля. Проходя мимо меня, они, явно заинтересованные увиденным, делились впечатлениями о не совсем том, что они ожидали увидеть на Лазурном берегу Франции. Естественно, им было невдомёк, что мне знаком русский язык.

– Это сорняк, – глубокомысленно произнёс отец семейства. (Браво, совершенно замечательная реплика по поводу дерева! Вероятно, в Белоруссии все сорняки такого размера.)

– Нет, это невозможно, он же ест… да нет, просто поглощает каштаны, – парировала эту реплику мамаша. (Конечно, в апреле жареные каштаны, да прямо с дерева, с пылу с жару… мечта… я чуть не свалился со скамейки, принявшись вспоминать, растут ли в братской России республике каштаны, есть ли там средние школы, преподают или преподавали ли в них раньше в средних классах ботанику).

Вроде бы основы ботаники всё-таки остались в учебной программе, потому что малые детки добавили:

– Кажется, дядя ест какие-то ягоды!

А моложавая бабуля оказалась, слава богу, юмористкой, и подытожила :

– Да, видать оголодали французики со всеми этими санкциями…

Апрель. Понедельник. Раннее утро. Улицы пустынны, провансальский рынок закрыт. Я снимаю деньги в банкомате возле рынка, а рядом со мной, вернее за мной, стоит моя жена с собакой. Мимо проходит русская пара, и до меня доносятся такие вот слова:

– Посмотри, Паша, вот что это значит – Лазурный берег. Кругом одни богачи. Улицы безлюдные, а в банкомат очередь за деньгами ….

Чем я только в этой жизни не занимался. Однажды всерьёз ударился в риэлтерскую деятельность, что само по себе достаточно смешно… Просто весь кайф от этой деятельности заключается в том, что покупатель и продавец начинают играть друг с другом в покер, и у кого раньше дрогнут нервы, тот и выиграл, с учётом того, что оба игрока больны практически одной болезнью – материализацией желаний. Один игрок, тот, что с деньгами, хочет инсталлироваться в престижном месте, другой, без денег, мечтает на ровном месте заработать хоть чуть-чуть денег на хлеб насущный. Когда больные встречаются, закручивается классный процесс ради процесса, вершиной которого для меня стала продажа квартиры в Ницце на Английской набережной одному киевлянину Володимиру и жене его Вике. Если задуматься, то процесс, который активно тянулся аж на протяжении трех лет, смело можно назвать садо-мазо игрой. Итак, это была милейшая пара, и мы с моей супругой успели с ними подружиться за время поисков конкретно необходимой им квартиры, поскольку требовательный Володимир, родом из Самары, непременно хотел жить в шаговой доступности от мишленовских и просто хороших ресторанов старого города, и в тоже время на Английской набережной с видом на море, так что выбор был невелик, но, к моему счастью, в это время на Украине началась война и количество денег у специализировавшегося на фармацевтике Володимира резко возросло, так что мне удалось удовлетворить его и мои запросы. И вот, как-то раз, мы все вместе поехали в Сан-Ремо. После обильного возлияние в ресторане «Глэм» я предложил лёгкое интеллектуальное развлечение в виде Сан-Ремовской виллы Альфреда Нобеля, который провёл на этом курорте последние годы своей жизни, очевидно, от излишних нравственных страданий по поводу изобретённого им динамита.