Владимир Першанин - Мы умрем в один день

Перетаскивание канистр и продуктов заняло едва не полночи. Уже начинало светать, когда мы подняли якорь. Плыть к острову, а потом возвращаться в поселок означало в общей сложности пять или шесть часов пути. Слишком опасное предприятие для нашего тихоходного судна. Я направил «Марию» в сторону поднимающихся из воды прибрежных скал. Нам требовалось на день хоть какое-то укрытие.

Я бросил якорь возле огромного обомшелого камня, торчавшего недалеко от берега. Это была не слишком надежная защита от чужих глаз, но лучше чем открытое море. Последние дни вся наша компания жила впроголодь, и сейчас, после выпитого спирта, мы с жадностью накинулись на огурцы и консервы.

Челнок швырнул за борт пустую банку из-под сосисок и подвинул поближе вторую. Лариса, прикуривая сигарету, засмеялась.

— Боевые раны не мешают?

Мишка потряс забинтованной ладонью и ловко вскрыл консервную банку.

— Как на собаке зарастает. Готов на любые подвиги. Жаль, Аньку с собой не захватили.

— Зря ты лезешь на рожон перед Вадимом, — сказала Лариса, — лапаешь Анжелу у него перед носом. Он мужик злопамятный, наживешь врага.

— Ну и хрен с ним! — Челнок перекатился с живота на спину. — Уф, кажется, нажрался. Сейчас бы поспать, а?

— Давай по очереди, — согласился я, — через пару часов разбужу.

Он умостился здесь же, на палубе, и почти мгновенно заснул. Лариса ушла вниз. Духота июньского полудня навалилась и на меня. Я тер глаза, таращась изо всех сил на блестящую синюю гладь. Над водой с криками носились чайки, и это было, пожалуй, единственное, что нарушало вязкую горячую тишину.

Чтобы не заснуть, я окунулся в море, потом принялся чистить карабин и пистолет. ТТ достался мне от Кости. Надежное оружие с хорошей прицельностью. Жаль, что в армии его давно сняли с вооружения. Короткоствольный Макаров нравился мне меньше. Наверное, пистолеты Костя купил у военных. Может, заодно с теми грузовиками. Оружие не принесло ему удачи. Я снова собрал пистолет и загнал обойму в рукоятку. Что оно принесет нам?

Я так до конца и не понял, как сумели приблизиться незамеченными те двое парней на ярко-оранжевом катере «Крым».

Это произошло уже после полудня, когда, отстояв свою вахту, я отправился вниз, где было прохладнее и где спала Лариса. Она лежала на узкой койке в одних шортах. Я сел рядом с полуобнаженной женщиной и осторожно поцеловал ее в шею. Она открыла глаза.

— Пора вставать?

Наверное, не надо было лезть к ней с любовью, но пока она курила, желание захлестнуло меня с такой силой, что я уже ничего не соображал. Я стянул с нее шорты вместе с плавками и повернул к себе спиной.

Это была, скорее, нервная разрядка, чем страсть, а может, все вместе. Мне казалось, что ни до, ни после у нас такого с Ларисой не было. Мы, стоная, катались по полу каюты, потом, замирая, начинали ласкать друг друга языком и руками.

Когда же все кончилось, у меня не хватило сил даже устроиться на койку. Я заснул тут же, на полу, положив руку на обнаженное бедро женщины.

Мне ничего не снилось, а пробуждение было внезапным и непонятным. Где-то рядом стреляли. Я вскочил, нащупывая висевший у входа карабин. Десятки и сотни тревог, по которым я просыпался в армии, натренировали тело до автоматизма. Спасибо, что хоть этому сумел научиться! Я вымахнул вверх по трапу, стряхивая остатки сна.

Мишка Челнок, ворочался на палубе рядом с рубкой, пытаясь подняться. Я еще не понял, что с ним, но у меня хватило соображения не высовываться. Потом я увидел окровавленные лохмотья на его спине. Пули, пройдя навылет, разорвали в нескольких местах майку. Мишка тянулся и никак не мог дотянуться до автомата, лежавшего рядом.

Катер покачивался в трех десятках метрах от яхты. На носу стоял курчавый парень, голый по пояс с автоматом, прижатым к плечу. Мишка почти дотянулся до своего Калашникова, но курчавый резко подался вперед. Длинная очередь краем зацепила Челнока, отбросила его, и веером прошлась вдоль рубки. Если бы я не пригнулся, наверное, перепало бы и мне.

Неполных тридцать метров слишком малое расстояние для оптики. Я высунулся и выстрелил навскидку, зная, что курчавый не даст мне тех нескольких секунд, необходимых для того, чтобы поймать его в сетку прицела. В момент выстрела я успел разглядеть и второго человека в катере, съежившегося у мотора. Мне кажется, он был ранен.

Курчавый взмахнул руками, повалился в воду, и сразу же от мотора частыми вспышками ударили выстрелы. Отколотая щепка мелкой острой стрелой вонзилась мне в щеку. Звякнул разбитый компас.