Салов Борисович: - Игры маньяков

— Обратите внимание, — добавил Никольский, указывая пинцетом на пятна, — что есть светлые и темные родинки. Они посылают разные сигналы. Оставляйте один вид на транспортных средствах, другой вид на людях. Тогда мы будем знать, на что смотрим. Поскольку вы не сможете увидеть разницу в темноте, вы можете прилепить по одному виду на каждую руку, чтобы вы могли держать их прямо.

— Сколько их там? — Спросил Борис.

— К сожалению, только восемь.

— Они должны быть дорогими.

— Вы видите пятен на пятьдесят две тысячи евро. И они стоят каждого цента.

— Значит, это все, чего ты от него хочешь? — Вмешалась Раиса. — Просто оставь эти вещи… здесь.

— Да, и, конечно, постарайся извлечь из разговора все, что можно. — Сергей посмотрел на Раису. — Это очень важно, — сказал он. — Информация бесценна.

— Мой Боря тоже, — сказала она ровным голосом и выглядела так, словно за лишний рубль дала бы и Сергею часть своего разума, но придержала язык. Едва придержала.

Никольский никак не отреагировал.

— Один из них посылает немного другой сигнал, — сказал он Борису и, порывшись в пятнах, выбрал более светлое с черной точкой в центре. — Оно твое. Мы наклеим его тебе на руку и уберем из списка. Значит, тебе придется оставить семерых.

— Хорошо, тогда нам лучше начать, — сказал Борис, положив обе руки на стол. — Я хочу посмотреть, как все устроено, а времени осталось не так уж много.

Следуя указаниям Израильянца, Борис ровно в половине первого выехал на своем «Рейнджровере» из своей загородной резиденции и по извилистой полмили частной дороги направился к ЕКАД. Ему велели ехать на Трактовую, а затем на восток, по Реактивной, где он получит дальнейшие инструкции.

Все было не так.

После того, как он обогнул второй крутой поворот спускающейся подъездной дороги, из темной опушки леса на дорогу, освещенную фарами Бориса, вышел человек и махнул ему рукой. Когда Борис остановился, мужчина быстро подошел и открыл дверь.

— Пожалуйста, выходите, господин Смирин, — сказал он по-русски с сильным акцентом. Борис припарковал «Ровер» и сделал, как ему было сказано, оставив двигатель работать на холостом ходу. Мужчина сел в «Ровер» и уехал, не сказав больше ни слова, оставив Бориса стоять посреди проселочной дороги в темноте.

Когда двигатель его «Ровера» затормозил и жужжание мотора наполнило темноту, Борис услышал треск ветки и, обернувшись, увидел черное пятно еще одной фигуры, выходившей из леса.

— Господин Смирин, — сказал мужчина, подходя к нему. Фонарика у него не было. — Пожалуйста, наденьте это, — сказал мужчина и протянул Борису очки. У них были линзы ночного видения, и мир стал яблочно-зеленым с оттенками выщелоченной бирюзы. Теперь он мог видеть, что на человеке было то же самое устройство. Он был одет в уличную одежду, обтягивающая трикотажная рубашка-поло открывала аккуратный живот и мускулистые руки. В напоясной кобуре был пистолет.

Они сошли с дороги и углубились в лес. Они спускались с холма через ряды сосен и подлесок, не торопясь, но осторожно пробираясь через густые заросли, их кроссовки были явным недостатком на пересеченной местности.

Через несколько минут они вышли на территорию Мало-истокского лесничества и остановились на опушке леса. Когда они углубились в кусты всего на несколько метров, мимо них проехала машина. Потом еще одна. Третья машина, «Линкольн-Навигатор», замедлила ход. Она остановилась, и Бориса вытолкнули из леса в машину, которая тронулась с места еще до того, как закрылись двери.

Он сидел позади водителя, рядом с ним сидел плотный мужчина.

— Очки, — сказал человек, сидевший рядом с ним, и Борис снял очки и протянул ему.

Борис посмотрел на водителя. Затылок ничего для него не значил. Когда он взглянул на человека рядом с ним, тот смотрел на него. Кавказец.

Сканер, прикрепленный к передней панели, пискнул и затрещал, а рядом с ним была установлена спутниковая карта, электронная и четкая. Словно почувствовав интерес Бориса, водитель наклонился вперед и выключил монитор. Тяжело вздохнув, Борис снял родинку с тыльной стороны левой руки и прилепил ее к переднему сиденью между ног.

Через несколько поворотов они въехали в жилой комплекс и поехали по улицам, пока не оказались на задворках, где строились два дома.

— Выметайся, — сказал парень, сидевший рядом с ним. Они оба вышли, и парень обошел машину, держа что-то в руках. — Раздевайся, — сказал он.