Анатолий Ковалев - Кровавый источник

И все-таки она решила сначала поехать за Московскую горку.

Поймала такси. Она никогда не торговалась — такса мизерная, в любой конец десять тысяч. Точно также она никогда не смотрела на ценники в магазинах и не знала, что почем. Привыкла жить, не задумываясь о цене.

Шофер попался болтливый. Рассуждал о политике и ценах на бензин. Ему было безразлично, слушают его или нет.

Кристина не слушала, только подумала с ухмылкой: «Раньше извозчики говорили: «Овес нынче дорог», а современные таксисты охотно делятся с пассажирами, почем брали бензин».

Он привез ее точно по указанному адресу. Дом был панельный, высотный. Она сначала вошла в подъезд, чтобы посмотреть, как расположены квартиры. Высчитала, что квартира Максимовских — на пятом этаже и окна выходят во двор.

Она постояла минут десять во дворе, наблюдая за предполагаемыми окнами.

Квартира, скорее всего, была однокомнатная. В комнате висели непроницаемые темные шторы, а на кухонном окне не было ничего. С него-то она и не спускала глаз, но казалось, что внутри все мертво.

«Конечно, кого я хочу застать среди бела дня?» И только Кристина подумала так — по потолку на кухне поползла серая тень, задержалась на несколько мгновений, потом уползла обратно. Что-то зловещее почудилось ей в этой серости. Вдруг стало страшно.

«Зачем же я тогда сюда приехала, героиня? — подтрунивала она над собой. — В конце концов, я ведь могу просто ошибиться квартирой. За это не убивают. Главное — посмотреть на этого «серого» за окном». И она решительно двинулась к подъезду. В лифт вошла со старушкой. Старушка ехала выше, но и до пятого этажа успела пожаловаться Кристине на соседа-алкоголика и на жуткую слышимость, при этом из уха у нее торчал слуховой аппарат.

Дверь оказалась обыкновенной, деревянной, с крохотным глазком.

После первого звонка никто не открыл. Она прислушалась. В квартире все, казалось, мертво.

Она позвонила еще два раза с тем же результатом. Пожала плечами и вызвала лифт.

«Неужели мне почудилась эта тень на кухне?» — спрашивала она себя, голосуя у бровки. Тень стояла у нее перед глазами — надвигалась на потолок, останавливалась и уходила обратно.

Новый таксист в противоположность первому был молчалив. И молчание ее тяготило, потому что оставляло наедине с тревожными мыслями.

— Вы не могли бы включить радио, — попросила она.

— Неисправно, — пробурчал шофер.

«Что за день такой? — сетовала Кристина. — Даже в музыке мне сегодня отказывают!» Она хотела отвлечься, стала думать о Кольке, о Володе, но тень не давала покоя, постоянно возникала в памяти.

Дом Рыжова оказался кирпичной пятиэтажной «хрущевкой». «В таких домах не живут «наши» люди, — подумала она. — Но для посредника в самый раз».

И опять она воспользовалась тем же методом. Высчитала этаж и несколько минут наблюдала за окнами. Тут уже было три окна, но все плотно занавешены.

Ничего не приметив, она все же поднялась на четвертый этаж, на этот раз без лифта. Но и тут ей никто не открыл.

«День закрытых дверей», — мрачно пошутила Кристина, спускаясь по лестнице.

Сначала была мысль поехать домой на трамвае — всего-то три остановки. Но она знала наперед, что в общественном транспорте ее все будет раздражать. Привыкшая к тишине своей пятикомнатной квартиры, Кристина с трудом переносила шум толпы.

Она в третий раз остановила машину. За рулем теперь сидел здоровенный детина с татуировками на обеих руках.

«Только этого мне еще не хватало в довершение всего!» — и все же скрепя сердце скользнула на заднее сиденье.

Со спины детина внушал еще больший страх широченными плечами и отсутствием шеи.

«Такой может и в подъезде задушить! — поежилась Кристина и подумала о том, что, может быть, разумней было сейчас ехать не домой, а в «Кристину», рассказать обо всем Володе и Балуеву. — Дура я, дура! Возомнила о себе Бог знает что! Захотела сделать сюрприз, а сюрприз не получился!»

Она бы, наверно, и склонилась в конце концов к тому, чтобы сменить маршрут, если бы они уже не подъезжали к дому. И еще она хотела обрадовать Кольку, ведь она не так уж долго отсутствовала.

Из предосторожности Кристина попросила шофера остановиться за светофором, на многолюдной улице. «Не стоит такой горилле показывать свой подъезд!»

Несмотря на солнечное убранство улиц и ликование птичьего народа, на душе оставалась тревога. Она торопилась домой, то и дело оглядываясь по сторонам, но, кажется, никому не было дела до нее.