Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

– Конечно знаю. Что-то произошло, а? Он вам нужен?

– Набери его, пожалуйста, и послушай. Попроси к трубке мисс Сару Барстоу.

Я направился к своему столу, заглянул в справочник, дабы убедиться, что ничего не путаю, и набрал номер. Через мгновение послышался голос Смолла. Я попросил позвать мисс Барстоу, которая откликнулась через какое-то время. Я кивнул Вульфу. Он снял трубку на своем аппарате. Я стал слушать.

– Мисс Барстоу?.. Это Ниро Вульф… Доброе утро. Я позволил себе позвонить, дабы поинтересоваться, получили ли вы орхидеи… Нет, орхидеи… Простите?.. Ах, это, очевидно, ошибка. Разве вы не оказали мне честь, послав этим утром записку с просьбой отправить вам несколько орхидей?.. Вы не посылали записки?.. Нет-нет, все в порядке… Это какая-то ошибка, прошу прощения… До свидания.

Мы повесили трубки. Вульф откинулся в кресле. Я ухмыльнулся:

– Стареете, сэр. Мы, те, кто помоложе, не ждем, пока девушка попросит прислать ей орхидеи.

Щеки Вульфа оставались неподвижными. Он лишь вытягивал и втягивал губы, и я впился в него взглядом. Вульф потянулся было к ящику, готовясь открыть бутылку, однако отдернул руку, так и не прикоснувшись к нему.

– Арчи, – проговорил он, – ты не раз слышал, как я называл себя актером. Боюсь, у меня есть слабость к драматическим заявлениям. Было бы глупо отказываться от них, когда есть повод. В этой комнате смерть.

Наверно, я невольно огляделся по сторонам, потому что он продолжил:

– Не труп. Я имею в виду не свершившуюся смерть, но ожидающую своего часа. Стерегущую меня, а быть может, всех нас, не знаю. Она здесь. Когда утром я возился наверху с растениями, пришел Фриц с запиской… Вот этой.

Он полез в карман и достал листок бумаги, который протянул мне. Я прочел:

Уважаемый мистер Вульф,

когда я была у Вас на прошлой неделе, мистер Гудвин любезно подарил мне две орхидеи, поразительно красивые. Я набралась нахальства попросить Вас прислать мне еще штук шесть или восемь. Они так хороши. Посыльный подождет их, если Вы согласитесь проявить подобную щедрость. Буду весьма признательна.

– Это не похоже на нее, – заметил я.

– Возможно, нет. Ты знаешь ее лучше меня. Я, естественно, вспомнил брассокатлелии Трюффо, которые были у нее в руке, когда она спустилась сюда вместе с тобой. Мы с Теодором срезали дюжину и уложили в коробку, а Фриц отнес цветы вниз. Когда в одиннадцать я пришел в кабинет и сел за стол, то почувствовал в воздухе какой-то посторонний запах. Я слишком чувствителен ко всему чужому. Потому-то и поддерживаю все эти наслоения над нервами. Я, конечно же, знал, что к нам заходил посторонний, но почувствовал себя неуютно. Я вызвал Фрица. Он рассказал, что у юноши, который принес записку и ожидал орхидей, был ящик из фибры, такой продолговатый, с ручкой. Уходя, он унес ящик с собой – Фриц видел ящик у него в руке. Но этот юноша по меньшей мере десять минут находился в зале один, и дверь между ней и кабинетом была не заперта. Дверь же из прихожей в кабинет была закрыта. – Вульф вздохнул. – Увы, мисс Барстоу не писала записки.

Я вскочил и бросился к нему:

– Уходите отсюда!

Он лишь покачал головой.

– Ну же! – торопил я. – Я успею выскочить, вы – нет. Черт, да шевелитесь же! Я умею обращаться с бомбами. Фриц! Фриц! – Он прибежал. – Набери в раковину воды. До краев. Мистер Вульф, ради бога, уходите отсюда. Она может сработать в любую секунду. Я найду ее.

Я услышал, как Фриц на кухне включает воду. Вульф не пошевелился, и, Господь свидетель, я не смог бы сдвинуть его с места. Он покачал головой и ткнул в меня пальцем:

– Арчи, пожалуйста, прекрати это! Ничего не трогай. Бомбы нет. Они тикают или шипят, а на слух я не жалуюсь, и я прислушивался. Кроме того, у мистера Кимболла после его визита сюда не было времени соорудить приличную бомбу, а просить кого-то о помощи он не стал бы. Это не бомба… Прошу тебя, никакой тревоги. Драма, но не тревога. Я поразмыслил, и у меня зародилось подозрение. Сам подумай: когда мистер Кимболл находился в этой комнате, он увидел, что я не совершал почти никаких движений, кроме одного. Он увидел, как я время от времени открываю ящик своего стола и опускаю в него руку. Даже если тебя это не наводит на мысль, я все же уверен, что ему в голову кое-что пришло. Посмотрим.

Я подскочил к нему, ибо решил, что он собирается открыть ящик, но он махнул на меня рукой и просто выбрался из кресла. Потом велел:

– Принеси мою трость из боярышника… Да пошевеливайся же, черт возьми.