Роберт Гулик - Пейзаж с ивами

Вошел дневальный и поставил на чайный столик чашку риса и блюдо с соленой рыбой и овощами. Судья Ди присел к столу. Но не успел он взять палочки для еды, как понял, что у него совсем нет аппетита. Накануне они за полночь засиделись с Дао Ганем, составляя официальные документы и обращения к народу. Два часа, что ему удалось потом вздремнуть, были беспокойными, прерывались кошмарами. После этого тяжелого сна он чувствовал себя еще более уставшим. Горло пересохло, и он с жадностью выпил чашку крепкого горячего чая. Когда он налил себе вторую, вошел Цзяо Тай. Пожелав судье доброго утра, он тоже налил себе чай и сказал:

— В Новом городе все спокойно, ваша честь. Только около часа назад произошло одно серьезное преступление. Четыре трупоноса, которых вызвали в дом к одному умершему от чумы военному, попытались изнасиловать вдову и двух ее дочерей. К счастью, их крики привлекли внимание проходившего мимо патруля, и негодяев арестовали. В соответствии с вашими указаниями, ваша честь, я велел стражникам немедленно отвести их на площадь, где проводится сожжение трупов и собирается большинство трупоносов. Там их и обезглавили, даже не снимая их черных капюшонов.

Судья Ди кивнул.

— Я уверен, что это послужит хорошим уроком. Сколько у нас всего этих трупоносов?

— В городском управлении зарегистрировано около трех тысяч, ваша честь. Каждому из них выдается бирка с номером, по предъявлении которой они и получают свое еженедельное жалованье. Однако боюсь, что в их ряды влилось немало мерзавцев, которые самовольно облачаются в черный плащ с капюшоном.

Они делают это не ради заработка, а чтобы безнаказанно заниматься мелким воровством и творить всяческие беззакония.

Судья резко опустил чашку.

— Их действия должны контролироваться специальными инспекторами, — сказал он. — Но кому захочется к ним приближаться? А при нашей нехватке людей…

Дверь отворилась, и вошел Ма Жун, а следом за ним Дао Гань.

— У меня новости о Ху, ваша честь! — объявил Ма Жун и поведал судье о своем ночном приключении.

— Удивительная история! — воскликнул судья Ди. — Очевидно, ее-то и ждал Ху, когда вчера вечером мы с Дао Ганем нанесли ему внезапный визит. — Он подозрительно посмотрел на Ма Жуна и спросил: — А ты уверен, что она все это не сочинила?

— Неужели, ваша честь, вы думаете, что она абсолютно голой бросилась в канал, просто чтобы немного освежиться? — с возмущением отверг это предположение Ма Жун.

— Навряд ли, — согласился судья. Он призадумался, потом продолжил: — Надо, чтобы эта девушка поподробнее рассказала нам об отношениях своего отца с Ху. Тебе известно, где их можно найти?

Ма Жун растерялся.

— Они живут где-то за даосским храмом, ваша честь. Но завтра в полдень у нас с ней назначена встреча.

Судья Ди смерил его ехидным взглядом.

— Все ясно, — произнес он. — После этой встречи приведешь ее сюда. Вместе с отцом. В любом случае теперь у нас имеется веское обвинение против Ху — попытка изнасилования. И это очень легко доказать.

Он подошел к письменному столу и выбрал нужный официальный бланк, быстро заполнил его красной тушью, скрепил большой красной печатью Верховного суда и обратился к трем своим помощникам:

— Пока Ху будет находиться под замком, мы соберем новые данные об убийстве И. — Он хлопнул в ладоши.

Вручая вошедшему дневальному ордер на арест, судья добавил:

— Передай это начальнику гвардии, и пусть он прихватит с собой для ареста четверых солдат. Ху может оказать сопротивление, но мне он нужен живым, и причем целым и невредимым!

Дневальный бодро отсалютовал. Выскакивая из комнаты, он чуть не сбил с ног старшего писца, который сообщил судье:

— Некий господин Фан просит об аудиенции, ваша честь. Он служит в… э-э-э… Особом отделе столичного управления.

Дао Гань наклонился к судье.

— Он возглавляет управление, осуществляющее контроль за публичными и игорными домами, ваша честь. Говорят — достойный человек.

— Пусть войдет! — приказал судья Ди.

Появился маленький жилистый человек в простом синем платье. На голове у него была круглая шапочка. С первого взгляда его можно было принять за лавочника, но стоило всмотреться в его лицо, как это впечатление сразу исчезало. Его лицо испещряли глубокие морщины. Из-за тика левый глаз постоянно подергивался, зато правый сверкал холодом и непреклонностью. Судье он показался похожим на ящерицу. Фан упал на колени, но судья нетерпеливо приказал ему: