Найо Марш - Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры [сборник - 26, 27]

— В таком случае на данный момент это все, — подытожил Аллейн. — Надеюсь, вы извините меня, если я вас оставлю.

— Неужели вы даже не поужинаете с нами?! — воскликнул Билл-Тасман. — Ну пожалуйста, прошу вас!

— Благодарю, вы очень добры, но, боюсь, меня ждут дела. Надо торопиться.

— Но так же нельзя! — заломила руки Крессида. — Не можете же вы голодать! Хилли, он не может голодать. — Она бросилась к Трой. — Что, он вообще ничего не будет есть? Ну, знаете ли! Совсем ничего?

Раньше, чем Трой успела ответить ей, Хилари заговорил снова. С отчаянной твердостью и горечью в голосе он выразил уверенность, что Аллейн сможет присоединиться к их компании если не за основными блюдами, то хотя бы за пирогом с дичью, на самый худой конец — за сандвичами. Потом он вызвал Катберта и к моменту его появления, судя по всему, сумел справиться с волнением.

Катберт неподвижно остановился в дверях, уставившись отрешенным и бесстрастным взглядом в какую-то отдаленную точку над головами гостей.

— Послушайте, Катберт, — начал Хилари, — мистер Аллейн был настолько любезен, что согласился нам помочь. Он возьмет в свои руки бразды руководства расследованием, и все мы должны способствовать ему в этом. Не сомневаюсь, что вы и все остальные работники усадьбы окажете ему максимальное содействие. Возможно, мистер Аллейн не успеет поужинать. Проследите, пожалуйста, чтобы для него приготовили какие-нибудь холодные блюда. Что-то, чтобы он мог перекусить, когда освободится. В столовой.

— Слушаюсь, сэр.

— И еще, Катберт, мистеру Аллейну потребуется полный отчет от вас и ото всех остальных о том, что вы уже сообщили мне. Это на случай, если я что-то забыл, упустил или неправильно понял. Расскажите ему, пожалуйста, все, что знаете, хорошо?

— Разумеется, сэр.

— Спасибо.

— Спасибо вам, сэр.

И Катберт, величественно развернувшись, удалился.

— Хилли, — спросила Крессида, — мне показалось или этот человек сильно на тебя разозлен?

— Надеюсь, что нет, милая. Очень надеюсь. Конечно, все они немного взвинчены. Это естественно. — Хилари словно оправдывался. — Но ведь из этого никто не делает никаких… ложных умозаключений, не правда ли? Разумеется, никто. Именно поэтому, — добавил он, улыбаясь Аллейну и, видимо, найдя изящный выход из своей сбивчивой и странной речи, — мы все так признательны вам за то, что вы взяли нас под свое крыло, если сочтете уместным такое выражение.

— Не уверен, — любезно ответил сыщик, — что оно на все сто процентов соответствует служебным обязанностям офицера следственных органов, но приятно слышать.

Билл-Тасман разразился неестественно веселым хохотом, а отсмеявшись, спросил у лондонского гостя тоном светским, но при этом настойчивым и взволнованным, не может ли кто-то из собравшихся «чем-то, ну хоть чем-то» помочь прямо сейчас?

— Прямо сейчас, полагаю, нет, — невозмутимо ответил Аллейн. — Трой всесторонне и толково описала мне картину событий. Впрочем, раз уж все здесь собрались…

— Да-да?! — вскричал Хилари, весь обратившись во внимание.

— Похоже, никто не узнал Маулта в образе Друида, когда он его изображал. А ведь все его видели, не правда ли? Так сказать, в деле.

Последовал общий согласный гул, затем отдельные «уточняющие» возгласы, из которых в конце концов стало ясно, что все гости, остановившиеся в доме Хилари — за исключением, конечно, полковника Форрестера, «смешались» с остальными гостями, приехавшими только на праздник, и с детьми в библиотеке и потом общей процессией последовали за ребячьей «колонной» в гостиную. Там во время самого представления под елкой они стояли единой группой — все, кроме Крессиды. Та присоединилась к ним в тот момент, когда взрослые гости начали разворачивать свертки с сюрпризами. Тогда все, кто жил в «Алебардах», в свою очередь, сбились в тесную кучку, чтобы восхищенно поохать и поахать над тем, что им подарили.

Аллейн поинтересовался, не видел ли Маулта и не говорил ли с ним раньше, в течение дня, кто-нибудь, кроме его хозяина и хозяйки. Этот вопрос, казалось, всех озадачил. Может быть, видели, а может быть, нет — разве упомнишь. Но точно не говорили. Может, только поздравили с Рождеством.

— Понятно, — вздохнул Аллейн. — Спасибо. Теперь все-таки прошу меня извинить, пойду к Рэйберну. Кстати, можно мне одолжить вашу лупу? Без полицейской формы я буду чувствовать себя с ней не таким шарлатаном.

— Конечно, я сейчас…

— Не беспокойтесь. Я сам пойду и возьму. Она ведь у вас на столе? Да, вот еще что. Полковник, могу я осмотреть ваши апартаменты?