Марджери Аллингем - Черные перья. Работа для гробовщика [сборник]

Фрэнсис посмотрела на Габриэллу и Доротею. Две старухи теперь разглядывали сидевшего за столом рыжеволосого мужчину, как могли бы всматриваться во внезапно явившееся им привидение. Сами они, разумеется, знали дом досконально. За тридцать лет успели изучить каждый его дюйм. Но мысль об их причастности показалась Фрэнсис настолько невероятной, что она улыбнулась, не заметив нервного взгляда, брошенного Дэвидом на Филлиду.

Лукар был доволен эффектом, который возымели его слова. Он откинулся на спинку кресла Мейрика и скрестил свои пухлые ноги.

– Полицию заинтересовал тот чернокожий мужчина, которого якобы видела одна из служанок, – произнес он. – Я не стал высказывать своего мнения по этому поводу, поскольку никто его не спрашивал. Хотя лично у меня гораздо больше любопытства вызвали другие мелкие детали… Песенка из мюзик-холла, например.

Он разглядывал их удивленные лица все с более возраставшим удовлетворением.

– Никого больше она не развлекла? Странно. Это популярный шлягер «Только мне эта девушка позволит себя поцеловать». Вам должен быть знаком текст. «Она – гордость Айдахо, но тебе нужно знать, попытайся за ней приударить хоть раз, и ты сразу поймешь: только мне эта девушка позволит себя поцеловать». Неужели никто не помнит? Тогда я попробую воспроизвести ее.

Лукар сложил губы трубочкой и принялся насвистывать простенькую мелодию. В его исполнении она звучала, конечно, получше, чем получилось бы у мальчишки-посыльного, но и он слегка перевирал мотив. Лукар вложил в нее определенную индивидуальность, и все равно прозвучала она немного монотонно.

– Господи! – воскликнула мисс Дорсет. – Это же тот свист по телефону!

– Действительно тот самый? – хором спросили Филлида и Габриэлла и сразу замолчали, словно ляпнули лишнее.

– Что это? Мне ни о чем таком не рассказывали, – тут же повернулся к ним Годольфин, и показалось, будто вся его злость исчезла, сменившись интересом к новой подробности дела, возможной улике.

– Зато вы уж точно узнали песенку, верно? – Лукар наблюдал за мисс Дорсет, склонив голову набок.

– Да. Я слышала ее… однажды, – мисс Дорсет ответила ему очень тихо. Она боялась и не могла скрыть этого. – Это было восемь месяцев назад… Или десять? К нам в офис позвонили и попросили к телефону мистера Мадригала. Голоса звонившего я не узнала. Но это был голос иностранца, причем какой-то немного сдавленный. Что-то в нем вызвало мое любопытство, и я не сразу положила телефонную трубку. Но услышала только вот это – мелодию насвистывали так же, как вы сделали минуту назад. Потом мистер Мадригал дал отбой. Вскоре он ушел и в тот день на работу больше не возвращался. После этого мистер Мадригал сильно изменился. Как подменили человека.

Годольфин смотрел на нее и, казалось, воспринимал ее воспоминания как полнейший бред.

– Никогда не слышал от вас ничего подобного, – заявил он. – Я хочу сказать, что ваша история напоминает плод больной фантазии. Какая-то глупейшая мелодрама. А еще похоже на заклятие циркового факира. Возьмите себя в руки и расскажите, как все произошло на самом деле.

– Но это правда! – воскликнула Филлида, выпрямившись в кресле. На щеках горели два алых пятна румянца. – Такое происходило часто. Или, по крайней мере, так он мне говорил. Мелодия просто сводила его с ума. Она порой звучала даже во сне. Меня это пугало. Казалось, что он слегка помешался. На следующий день после… После того как был обнаружен его труп, я сидела в спальне у Габриэллы и обо всем ей рассказала. Она посчитала меня сумасшедшей. А теперь, когда мисс Дорсет рассказывает вам, вы тоже смотрите на нее…

Она замолчала, а потом начала смеяться, и смех становился все громче, тоньше, визгливее. Филлида уже явно не контролировала себя. Габриэлла вмешалась с неожиданной для ее возраста скоростью реакции.

– Быстрее, – сказала она. – Пусть кто-то поможет ей.

Фрэнсис первой сумела дотянуться до Филлиды, встряхнула ее и остановила начинавшуюся истерику.

– Тише. Тише. Все в полном порядке, – произнес Годольфин, когда присутствующие немного успокоились. – Не нужно так переживать, Филлида. Если ты рассказала о реальных происшествиях, то мне остается только поверить тебе. Хотя я знал Роберта близко и плохо представляю его безумным. Ты уверена, что он не ломал комедию? Не пытался вас разыгрывать?

– Нет. Здесь вы глубоко заблуждаетесь. Роберт действительно изменился. Когда я в последний раз видел его, именно такого описания он и заслуживал – безумный. – Дэвид промолвил это спокойно, без эмоций, и невозмутимое выражение его лица нисколько не изменилось под пристальным и недоверчивым взглядом Годольфина.