Наталия Антонова - Кипение страстей

У самой Валентины Михайловны язык был абсолютно не вялый, а совсем наоборот, живой и яркий.

Она помимо учебного материала, рассказывала много захватывающих историй.

Благодаря весёлым насыщенным рассказам Валентины Михайловны, Денис до сих пор помнил, что сахар из свеклы впервые выделил в 1747 году немецкий химик Маркграф.

Правда, когда это случилось, и немало удивлённый учёный поспешил осчастливить своим открытием человечество, мир, как всегда пропустил благую весть мимо ушей.

Утешает одно, что у Маркграфа был энергичный ученик Ахару. Он прочистил миру уши, и мир мало-помалу занялся-таки, выращиванием сахарной свёклы.

Ради прекрасных глаз Валентины Михайловны Денис с почти молитвенным экстазом зубрил науку о веществах и превращении их друг в друга.

Он с несказанной нежностью любовался руками Валентины Михайловны, которая из спичек и пластилина сооружала модели кристаллических решёток.

Он засыпал с мыслью о полярных и неполярных связях…

Ему даже во сне снились протоны, нейроны и изотопы.

На стене в своей комнате он повесил портрет Дмитрия Ивановича Менделеева.

И когда он смотрел на этот портрет, то видел перед собой не бородатое лицо великого учёного, а нежный лик Валентины Михайловны.

И периодическую систему элементов Дмитрия Ивановича он обожал только за то, что о ней рассказывала с воодушевлением Валентина Михайловна.

Все остальные ребята из его класса в это же самое время все, как один, были влюблены в Катю Иванову. Она считалась первой красавицей 5-А класса.

Бог знает почему…

У Кати Ивановой было круглое усыпанное веснушками лицо, курносый вздёрнутый носик и волосы, которые ни за что не хотели быть причёсанными. Они торчали в разные стороны даже заплетёнными в косички — одна косичка вверх, другая вниз.

Катя была небольшого роста, пухленькая и кругленькая. Она всегда была весёлой и бойкой. Ни у кого на свете не хватило бы фантазии представить Катю в состоянии уныния или хотя бы неулыбающейся.

Чем она покоряла сердца юных джентльменов 5-А класса неизвестно, может быть тем, что сама была уверена на все сто в своей неотразимости.

Денис часто видел маму Кати Ивановой. Она тоже была рыжей, веснушчатой толстушкой с короткими ногами и высоко поднятой головой.

Когда Денис смотрел на маму Кати, ему казалось, что он видит перед собой прекрасную королеву, у которой злая колдунья отняла неземную красоту, но эта отнятая красота всё равно каким-то необъяснимым образом незримо присутствует и озаряет некрасивый облик, делая его желанным и привлекательным.

Папа Кати Ивановой боготворил жену и обожал дочь. Денису он напоминал подсолнух, который тянется к двум солнцам одновременно.

Любимая учительница Дениса Валентина Михайловна вышла замуж и ушла в декретный отпуск. Потом её мужа кадрового офицера перевели в другой город.

И Денис больше никогда не видел предмет своих отроческих воздыханий.

С тех пор прошло четырнадцать лет. А он по-прежнему помнил её двадцатидвухлетней — хрупкой и светлой. И благодарил судьбу за то, что она была в его жизни.

Сердце Дениса из желторотого птенчика воробья превратилось со временем в совсем другую птицу, и он не спешил влюбляться вновь.

Потом на его голову свалилась Ирина. И серый пепел остывшей вулканической лавы засыпал следы, по которым ступала любовь.

Денис начал склоняться к мысли, что больше не полюбит никогда.

И вдруг, появилась Элен! Он увидел её впервые в ресторане, куда был приглашён Игорем Барловым по просьбе его дяди.

Денис увидел Элен! Только её! И весь остальной мир перестал для него существовать.

Любуясь Элен, он даже не заметил пышную красавицу Розу, которая вполне могла заслонить весь ресторан со всем обслуживающим персоналом и посетителями своим роскошным телом… и не только. С огромными сверкающими тяжёлыми бриллиантами серьгами Розы не осмеливались соперничать даже хрустальные люстры ресторана. Они скромно замирали, и едва зазвучала музыка, угасли, уступив возможность освещать зал интимному мерцанию бронзовых бра и длинных свечей в канделябрах под старину.

Элен прекрасно танцевала, была не слишком разговорчива, слегка задумчива и от её улыбки веяло светом и прохладой, как от утреннего сада в самом начале мая…

А потом она почему-то стремительно быстро опьянела. И он хотел позаботиться о ней.

Кто знал тогда, что всё сложится именно так, как сложилось.

Какой вычурный и жестокий узор начертала судьба.