Артур Дойль - Собрание сочинений - В 12 т. Т. 3 - Собака Баскервилей

Тщетно прислушивался к ним Шерлок, стараясь уловить среди чуждых слов знакомое имя.

Незаметно следя за ними, мы вышли на улицу. У «черного» был приготовлен открытый экипаж, в который все они трое уселись и быстро поехали. Боясь потерять их из виду, Шерлок вскочил в первый же экипаж, я последовал за ним. Кучер понял, что мы спешим за ехавшим впереди экипажем, и погнал лошадь, стараясь не отставать от него.

Город нам был совершенно незнаком, экипаж ехал по какой-то очень длинной улице, пересек большую площадь с фонтаном и через белые ворота в стене продолжал свой путь по узкой улице. Вскоре он остановился у подъезда фешенебельного отеля. Наш кучер хотел последовать его примеру, но Шерлок энергично дернул его за рукав, показывая, чтобы он не останавливался. Мы остановились дальше и стали наблюдать за приезжими.

Спустя долгое время мы вошли в тот же отель и взяли комнату. На доске приезжих стояло имя актрисы и ее спутника.

«Третий живет отдельно», — решил Шерлок.

На этот раз удача опять вернулась к моему другу. Наша комната была в одном коридоре с актрисой, хотя не рядом, но это дало возможность тщательнее следить за ней.

«Черный» долго оставался у Акки, и Шерлок все время, сидя у открытой двери нашей комнаты, незаметно наблюдал за помещением актрисы.

— Оставайтесь, Уотсон, здесь и продолжайте следить, — сказал он мне, когда «черный» вышел от Акки. — Я пойду за ним.

С этими словами он бросился вслед ушедшему.

Ожидать возвращения Холмса мне пришлось довольно долго. Он вернулся только часа в четыре, его лицо по-прежнему было бесстрастно. Я бросился к нему с расспросами, но он настойчиво повторил мне:

— Следите, Уотсон, он сейчас должен прийти.

Этого было достаточно, чтобы я остался на своем посту у двери. В конце коридора показалась знакомая фигура «черного», он проскользнул в комнату актрисы, запор щелкнул за ним.

— Пришел? — тихо спросил Холмс. — Идите сюда, Уотсон, вы мне нужны.

Я ожидал, что он мне скажет, хотя умирал от голода, нам не удалось сегодня даже позавтракать.

— Мне кажется, Холмс, недурно было бы пообедать, — нетерпеливо заметил я ему.

— Бедный друг, я совершенно об этом забыл! Мы не пойдем в общую залу, позвоните, пусть принесут сюда.

Когда кельнер накрыл наш стол и отправился за кушаньем, Шерлок, не теряя времени, в коротких словах рассказал мне о своей вынужденной прогулке.

— Выйдя из отеля, «черный» быстро направился вдоль этой улицы, свернул направо и, спустившись вниз, прыгнул в вагон трамвая; мы еще раз пересели в другой вагон и наконец добрались до большого белого здания. «Черный» несколько времени ходил около решетки и наконец вошел во двор. Я следит за ним издалека, но видел, как он разговаривал со служителем, несшим ведро. Насколько я убедился, это здание было или богадельня, или больница, в больших окнах мелькали колпаки больных. Одно время мне пришла мысль, что это тюрьма, так как на некоторых окнах были толстые проволочные решетки. «Черный» долго разговаривал со служителем, в чем-то убеждал его, и последний, по-видимому, согласился. Оттуда мы отправились пешком по каким-то кривым улицам и выбрались почти за город. «Черный» вошел в один из маленьких деревянных домиков. Мне пришлось опять долго ожидать его. Его сопровождали двое невзрачно одетых мужчин, с которыми он снова вернулся к тому же большому зданию. Оживленный разговор между ними продолжался недолго. «Черный» указывал им на двор, на небольшую калитку около ворот и на высокий каменный забор, тянувшийся сзади двора. Расставшись с ними, «черный» пошел в торговые ряды, где в одном из магазинов купил большой кусок толстого полотна, пучок тонких веревок, в шляпном магазине он приобрел мягкую шапку очень больших размеров. С этими покупками он зашел на одну из длинных улиц, довольно пустынную, где, по-видимому, была его квартира. Больше всего мне пришлось ждать его здесь. Несомненно, он обедал и оставался дома около двух часов. Затем мы вернулись сюда.

Шерлок умолк.

Мне почему-то пришло в голову, что все эти таинственные манипуляции «черного» не имеют никакого отношения к нашему делу, которое окончилось убийством баронета, вне всякого сомнения, утопленного в стокгольмском фьорде, но высказать своего мнения Холмсу я не решался.

Нелегкий труд кого-либо выслеживать, не зная страны и будучи совершенно незнакомым с местностью. Меня поражала энергия моего друга, постоянно увенчивавшаяся успехом, но на этот раз я почти был уверен, что экспедиция наша будет неудачна.