Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 7. Дело сердитой девушки

— Сама мисс Силейн, мистер Дон Грейвз и я.

— Больше никого не было?

— Нет, сэр.

— Что она сказала?

— Она сказала, что взяла «бьюик» примерно в десять сорок пять вечера и отправилась на прогулку, с которой вернулась приблизительно в пятнадцать минут первого ночи.

— Чем занимался мистер Нортон, когда вы в последний раз видели его живым, мистер Кринстон?

— Стоял у окна своего кабинета и разговаривал со мной.

— Что он говорил?

— Он спросил, не может ли Дон Грейвз поехать с нами в город, иначе говоря, ко мне домой.

— И что вы ему ответили?

— Я ответил, что должен спросить судью Перли, потому что машина принадлежала ему.

— Что произошло потом?

— Я спросил судью Перли, и он согласился исполнить мою просьбу. Потом я вернулся к окну, чтобы сообщить об этом мистеру Нортону. Он находился в своем кабинете — на этот раз на расстоянии нескольких футов от окна. Я обратился к нему и сообщил, что все в порядке, а мистер Грейвз, который предвидел, что судья Перли согласится, уже спускался по ступенькам крыльца, чтобы присоединиться к нам.

— Что произошло потом?

— Потом я сел на переднее сиденье рядом с судьей Перли, а мистер Дон Грейвз устроился на заднем. Мы начали подниматься по извилистой дороге, показанной на карте, пока не доехали до того места, где смогли развернуться. Потом мы опять подъехали к дому. Как я понимаю, я не могу засвидетельствовать ни один из тех разговоров, что велись в машине?

— Таково правило суда, мистер Кринстон.

— Хорошо. Подъехав к дому, я вышел из машины, снова вошел в дом и обнаружил тело мистера Нортона точно в таком положении, как уже было описано, после чего известил полицию.

— Допрашивайте, — неожиданно предложил Клод Драмм, повернувшись к Перри Мейсону.

Перри Мейсон несколько секунд разглядывал Артура Кринстона без всякого выражения на своем лице, затем резко спросил:

— Тем вечером вы имели беседу с мистером Нортоном?

— Да. У меня было назначено с ним деловое свидание, и я на несколько минут опоздал. По-моему, я появился в доме в шесть минут двенадцатого.

— О чем, — спросил Перри Мейсон, — вы разговаривали с мистером Нортоном?

Артур Кринстон сделал гримасу и покачал головой. Казалось, он о чем-то предупреждает Перри Мейсона.

Клод Драмм, который уже вскочил было со своего места, чтобы заявить протест, уловил этот предупреждающий жест, внезапно улыбнулся и снова сел.

Артур Кринстон перевел взгляд на судью Маркхэма.

— Отвечайте на вопрос, — сказал Перри Мейсон.

Артур Кринстон выпалил:

— Вам-то уж не нужно, чтобы я отвечал на этот вопрос.

Судья Маркхэм ударил молотком по столу.

— Есть возражения, мистер Драмм? — спросил он.

Помощник окружного прокурора покачал головой:

— Никаких, — сказал он. — Пусть свидетель отвечает на вопрос.

— Отвечайте на вопрос, — сказал судья Маркхэм.

Кринстон поежился.

— Ваша честь, — выпалил он, — подсудимой Фрэнсис Силейн не пойдет на пользу, если я разглашу на суде то, что было сказано, и у Перри Мейсона имеются веские основания догадываться об этом. Я не понимаю, чего он добивается, задавая мне этот вопрос…

Молоток судьи Маркхэма с грохотом опустился на стол…

— Свидетель, — заявил он ледяным тоном, — должен держать при себе свои замечания относительно ответов на задаваемые ему вопросы. Свидетелю следует знать, что любое подобное заявление в суде, особенно на судебном процессе, как этот, является неуважением к суду. Присяжным предлагается игнорировать подобные заявления, а также любые заявления свидетелей, которые не являются частью свидетельских показаний. Мистер Кринстон, вы ответите на это вопрос или будете задержаны за неуважением к суду.

— Мы обсуждали, — тихо произнес Кринстон, — попытку шантажа мисс Силейн.

На лице Клода Драмма появилась торжествующая усмешка.

— Это попытка шантажа со стороны экономки, миссис Мэйфилд? — спросил Перри Мейсон.

Усмешка испарилась с лица Клода Драмма. Он вскочил.

— Ваша честь, — сказал он. — Это некомпетентно, невещественно, не относится к делу. Я протестую. Вопрос наводящий и бросающий тень на свидетеля. Адвокату прекрасно известно, что миссис Мэйфилд является важным свидетелем обвинения в этом деле, и это попытка дискредитировать ее…

— При перекрестном допросе наводящие вопросы допускаются, — сказал судья Маркхэм. — Вы не возражали, когда адвокат начал выяснять у свидетеля содержание разговора, и, поскольку это перекрестный допрос, я не имею ничего против этого вопроса.