Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 32. Дело о сбежавшем трупе

Мейсон с одобрением взглянул на собеседника.

— Я много читал о вас, — продолжал Вэндлинг. — Вы упорный и находчивый борец. Вы верите в силу драматизма. Мне бы не хотелось выступать против вас в деле, в котором не все раскрыто и выяснено.

— И что же? — спросил Мейсон.

Вновь на лице Вэндлинга появилась дружеская улыбка.

— Это все, что я могу вам сказать в настоящий момент.

— Как это?

— Могу повторить. Не в моих правилах требовать смертного приговора в деле, пока я не буду уверен, что это хладнокровное, преднамеренное, заранее подготовленное убийство. А в данном деле есть моменты, которые я до сих пор не смог объяснить. И не могу найти на них ответы. Есть свидетель защиты, которого упустила полиция. Я должен заботиться о своей репутации. Вы опасный противник. Если в деле выплывет такой факт, который обвинение не сможет объяснить, вы так его обыграете и драматизируете, что он будет казаться самым важным.

— И дальше?

— Это все, больше я не могу ничего сказать в настоящий момент.

— Ну что же, как я считаю, мы понимаем друг друга, — выдохнул Мейсон.

— И вы хотите увидеться с обвиняемой?

Мейсон подтвердил свое требование.

— Я лично приехал сюда, — заговорил Вэндлинг, — потому что хотел познакомиться с вами и не чинить препятствий для свидания… В нашем округе мы не сторонники допросов третьей степени, мы разрешаем обвиняемым встречаться с их защитниками, поэтому миссис Дейвенпорт ожидает вас в зале свиданий. И я даю вам слово, помещение не оборудовано никакими подслушивающими устройствами. Если миссис Дейвенпорт пожелает встретиться со мной, я задам ей кое-какие вопросы. А не захочет на них отвечать, это ее право. Вы ее адвокат, в нашем округе мы будем относиться к вам с подобающим уважением и станем охранять права обвиняемой с таким же рвением, как и вы.

— Благодарю, — поклонился Мейсон.

— Но если улики будут доказывать преднамеренное отравление, я потребую для нее смертного приговора, — добавил Вэндлинг.

Мейсон согласился:

— Все правильно.

— А если ее оправдают здесь, то прокурор из Лос-Анджелеса намерен обвинить ее в отравлении мисс Гортензии Пакстон.

Мейсону и тут оставалось только кивнуть в знак согласия.

— Я подумал, что мне необходимо все это вам сказать, — продолжал Вэндлинг, — в особенности если ваша подзащитная признает себя виновной. Сейчас, учитывая бегство от полиции свидетеля защиты, если миссис Дейвенпорт по вашему совету добровольно признает себя виновной, я ограничусь для нее требованием пожизненного заключения, а не смертной казни.

— После чего ее переведут в Лос-Анджелес и станут судить за убийство Гортензии Пакстон, — продолжил ход событий Мейсон. — И хотя суд не будет располагать ни малейшими доказательствами ее вины, окружной прокурор непременно вспомнит об осуждении во Фресно за отравление мужа, после чего все члены жюри единогласно решат, что она отравительница, и уже не станут слушать ничего, говорящего в ее пользу, признают виновной в смерти Гортензии Пакстон и приговорят к смерти.

Вэндлинг потер обеими ладонями себе щеки и медленно кивнул.

— Да, коллега, у вас свои проблемы.

— Итак, я отправляюсь беседовать с моей подзащитной, — напомнил Мейсон. — Благодарю за то, что вы выложили свои карты на стол. Убежден, имея вас противником на суде, мне придется тяжко.

Вэндлинг с достоинством пожал руку Мейсону.

— Буду стараться из всех сил, чтобы так оно и получилось… А что случилось в Парадайзе? Меня интересует конверт с чистыми листочками бумаги, распеча-тайный над паром. Хотите сделать какое-нибудь заявление?

Мейсон состроил гримасу наивного непонимания.

— Я так и думал, — усмехнулся Вэндлинг. — Тамошний окружной прокурор предупредил меня по телефону: вы охотно отвечаете на все вопросы, но при этом ничего не говорите. Якобы вы его форменным образом «заговорили».

— Человек меняет свою тактику с разными людьми и при разных обстоятельствах. Полагаю, с вами трудно много говорить и ничего не сказать.

Вэндлинг заразительно рассмеялся.

— Ол-райт, Мейсон, идите на свидание со своей клиенткой. И если вам что-нибудь потребуется, звоните мне. Я буду в клубе «Ротариэн», мне бы очень хотелось, чтобы вы приехали туда. Я бы познакомил вас со своими друзьями. Если пожелаете сыграть в гольф, мы сможем…

— Большое спасибо, — прервал его адвокат, — боюсь, я буду очень занят.

— Ну, желаю удачи. Полагаю, она нужна нам обоим, — попрощался Вэндлинг.