Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 38. Окно в спальню

Стелла опустила ресницы и устремила взгляд на кончик своей сигареты.

— Кто это? — спросила она, не глядя на меня.

— Девушка по имени Хелен Мэннинг, бывшая секретарша Эндикотта. Он уволил ее, а она пошла к миссис Эндикотт и сообщила ей, что Эндикотт — подлец и что он специально отправил Джона Энсела в джунгли Амазонки, чтобы убрать его с дороги.

— Могу себе представить, что почувствовала миссис Эндикотт, — заметила Стелла.

Я промолчал. Стелла немного подумала.

— Знаете, Дональд, — сказала она, — думаю, вы правы. Я могла бы обратить мое состояние в ценные бумаги, обеспечивающие мне доход, и вернуться к живописи.

— Только будьте осторожны с теми, кому вы поручите бумаги, — предупредил я.

Она скривила губы.

— Обычно я разбираюсь в людях. А если кто-то пытается меня надуть, я становлюсь безжалостной.

— Как и большинство женщин, — усмехнулся я, — хотя немногие из них в этом признаются.

— Я не только признаюсь — я горжусь этим. Так что не пытайтесь обмануть меня, Дональд.

— Хорошо, не буду, — пообещал я.

Стелла встала, чтобы налить очередную порцию ликера. На сей раз на ней было что-то белое и полупрозрачное. Бутылка опустела, и Стелла открыла дверь в кухню, чтобы взять другую.

Яркий свет из кухни четко обрисовывал округлости ее фигуры под тонкой тканью.

— Может, вы предпочитаете бренди и «Бенедиктин» мятному ликеру? — спросила она, повернувшись в дверном проеме.

— А у вас есть и то, и другое? — осведомился я.

— Да. — Она слегка изменила позу, а свет продолжал делать свое дело.

— Бренди и «Бенедиктин», — сказал я. — Но только немного, Стелла. Мне нужно идти работать над этим проклятым делом.

— Как вы мне надоели с вашим делом! — сердито отозвалась она.

— Когда оно закончится, — пообещал я, — вы будете видеть меня чаще.

— К тому времени, — огрызнулась Стелла, — вы, возможно, совсем не сможете меня видеть.

Она вошла в кухню, взяла бренди и «Бенедиктин» и вернулась, погасив в кухне свет.

Мы выпили, я пожелал ей доброй ночи и отправился домой.

В восемь утра мой телефон зазвонил. Я снял трубку и сказал «хэлло».

Голос на другом конце провода звучал почти истерически:

— Мистер Лэм?

— Да.

— Это Хелен — Хелен Мэннинг.

— Слушаю вас, Хелен.

— Я только что получила повестку. Здесь полисмен — он говорит, что прокурор округа Ориндж хочет со мной побеседовать.

— Где сейчас полисмен? — спросил я.

— В другой комнате. Я сказала ему, что должна пойти в спальню переодеться. Что мне делать?

— А что вы можете сделать?

— Боюсь, что ничего, — немного подумав, призналась она.

— Вы могли бы посоветоваться с адвокатом, — сказал я, — но это будет выглядеть, словно вам есть что скрывать. Вы можете отказаться говорить, но это только привлечет к вам внимание. По-моему, единственное, что вам остается, это рассказать всю правду.

— Мистер Лэм… Дональд, не могла бы я поговорить с вами?

— Нет, — ответил я. — Мне прямо сейчас нужно ехать в Санта-Ану. Я должен быть в суде, когда будут выбирать жюри. Повторяю, вам лучше сказать правду.

— Но я не могу!

— Если вы запутаетесь во лжи, это будет скверно выглядеть. Могу помочь вам только одним советом.

— Каким?

— Мортимер Эрвин, прокурор округа Ориндж, высокий красивый мужчинами к тому же холостяк. А вы, если вам самой это неизвестно, весьма лакомый кусочек.

— Вы так думаете, Дональд? — Ее голос дрогнул.

— Я это знаю, — ответил я. — В вас есть все то, чем обладает красивая женщина: индивидуальность, привлекательность, умение одеваться.

— О, Дональд!..

— Не говорите ни с кем из помощников прокурора. Ничего не обсуждайте с полицейскими. Поберегите вашу историю для ушей окружного прокурора. Вы поняли? Только для него одного!

Ее голос заметно повеселел:

— Дональд, вы просто чудесны! Вы действуете, как тонизирующее!

— Увидимся, — сказал я и положил трубку.

К одиннадцати утра дело подошло к раскрытию карт.

— Сначала выслушаем мнение народа, — сказал судья Лотон.

Мортимер Эрвин встал, поклонился, улыбнулся судье и посмотрел на жюри.

— Обвинение полностью удовлетворено составом жюри. Народ отказывается от права изменять состав.

Куинн полуобернулся на стуле и быстро взглянул на меня.

Я сделал утвердительный жест.

Куинн оказался на высоте положения. Он поднялся, устало улыбнулся присяжным и сказал:

— Защита также полностью удовлетворена составом жюри, не сомневаясь, что он вынесет беспристрастное и справедливое решение.