Агата Кристи - Большая Четверка. Загадочный мистер Кин. Тринадцать загадочных случаев

Мистер Саттертуэйт взглянул на пустующее кресло рядом с собой и задумчиво спросил:

— А когда, интересно, его перенесли на террасу?

— Должно быть, недавно. Я еще помню, об этом шла речь в самый день трагедии. Чарнли сказал тогда, что такие вещи следует хранить под стеклом.

Мистер Саттертуэйт покачал головой.

— Не может быть! Сразу же после трагедии дом был закрыт, так что в нем уже больше ничего не менялось.

Бристоу оставил на время свои нападки и тоже принял участие в разговоре.

— А почему лорд Чарнли застрелился? — спросил он.

Полковник Монктон заерзал в кресле.

— Кто знает.

— Вероятно, — задумчиво произнес мистер Саттертуэйт, — это все-таки было самоубийство.

Полковник изумленно уставился на хозяина.

— Что значит «вероятно»? — воскликнул он. — Разумеется, самоубийство! Милый вы мой, я ведь сам тогда там был!

Мистер Саттертуэйт снова взглянул на пустое кресло и, улыбаясь, по-видимому, какой-то малопонятной для остальных шутке, негромко сказал:

— Иногда годы спустя события видятся яснее, чем в тот момент, когда они происходили.

— Вздор! — перебил Монктон. — Сущий вздор! Разве можно какие-то полустершиеся в памяти картины видеть яснее, чем то, что происходит перед твоими глазами сейчас?

Но мистер Саттертуэйт вдруг получил поддержку с неожиданной стороны.

— Я, кажется, понимаю, что вы имеете в виду, — сказал художник. — Пожалуй, вы правы. Да-да, по прошествии времени как-то легче сопоставить и оценить. Да и не только это. Тут включаются законы относительности…

— По мне, вся эта Эйнштейнова [190]относительность яйца выеденного не стоит! — заявил полковник. — Вроде спиритических сеансов, на которые якобы являются духи умерших бабушек! — Он вызывающе оглядел собеседников. — Разумеется, это было самоубийство! — продолжал он. — И я это видел чуть ли не собственными глазами.

— Расскажите нам, — попросил мистер Саттертуэйт. — Чтобы мы тоже могли представить, как все было.

Полковник, успокаиваясь, проворчал еще что-то и поудобнее устроился в кресле.

— Все случилось совершенно неожиданно, — начал он. — Чарнли вел себя как обычно. В доме было полно народу, готовились к балу. И кто бы мог подумать, что ему придет в голову стреляться как раз тогда, когда гости начали съезжаться?

— То есть приличнее было бы подождать, пока они разъедутся? — спросил мистер Саттертуэйт.

— Конечно, приличнее, чем такое выкинуть!..

— Да, для Чарнли поступок довольно странный, — сказал мистер Саттертуэйт.

— Именно, — согласился Монктон. — Во всяком случае, от него никто такого не ожидал.

— И все-таки это было самоубийство?

— Вне всякого сомнения! Вот послушайте: нас было несколько человек — я, молодая мисс Острандер, Элджи Дарси и еще кто-то. Мы все стояли на лестнице наверху, а Чарнли шел через залу в Дубовую гостиную. Мисс Острандер говорила потом, что якобы у него было какое-то жуткое выражение лица и остановившийся взгляд, — но это, конечно, чепуха, потому что с того места, где мы стояли, лица его вообще не было видно. Но шел он, и правда, сгорбившись, как от непосильной ноши. Одна из девушек его окликнула — кажется, чья-то гувернантка, которую леди Чарнли пригласила на бал из милости, — хотела ему что-то сказать. Она крикнула: «Лорд Чарнли, леди Чарнли спрашивает…» — но он даже головы не повернул, вошел в Дубовую гостиную и хлопнул дверью. Потом мы услышали, как в замке повернулся ключ… А через минуту раздался выстрел.

Мы бросились вниз, в холл. Другая дверь из Дубовой гостиной ведет в Террасную залу. Подергали ее — тоже заперта. В конце концов дверь пришлось взломать. Чарнли лежал на полу. Он был мертв, у правой руки лежал пистолет. Что же это, по-вашему, если не самоубийство? Несчастный случай, что ли? Нет уж! Разве что убийство… Но убийства без убийцы не бывает — надеюсь, с этим вы не станете спорить.

— Убийца мог скрыться, — предположил мистер Саттертуэйт.

— Исключено. Если у вас найдется карандаш с бумагой, могу нарисовать вам план дома. В Дубовой гостиной две двери — одна ведет в холл, другая на террасу. Обе оказались заперты изнутри, причем в оба замка были вставлены ключи. Закрыты, и ставни заперты.

Воцарилось молчание.

— Вот так, — подытожил полковник Монктон.

— Да, похоже, что так, — невесело согласился мистер Саттертуэйт.

— И заметьте, — добавил Монктон, — хоть я и сам только что смеялся над спиритами, все же должен сказать, что во всем доме — а особенно в этой проклятой гостиной — атмосфера была чертовски неприятная. Дубовая обшивка в нескольких местах пробита пулями дуэлянтов, на полу какое-то странное пятно, которое снова и снова возникает на одном и том же месте, хотя половицы не раз уже меняли. Думаю, теперь там должно быть еще одно кровавое пятно — от бедного Чарнли…