Агата Кристи - Загадочное происшествие в Стайлзе [with w_cat]

[ 2066 2066 Защитная речь сэра Эрнста Хэвиуэзера не была длинной, но она подкреплялась силой выразительности его манер. Никогда, заявил он, в течение всей его долгой практики ему не приходилось встречаться с обвинением в убийстве, основанным на таких незначительных уликах. Обвинение не только полностью зависит от обстоятельств, но оно по большей части практически не доказано. Достаточно обратиться к свидетельским показаниям и тщательно, беспристрастно их проанализировать. К примеру, стрихнин был обнаружен в ящике комода в комнате подсудимого. Этот ящик, как уже отмечалось, не был заперт. Следует обратить внимание на тот факт, что неоспоримых доказательств, подтверждающих, будто именно подсудимый спрятал яд под нижним бельем, предъявлено не было. Фактически это была чья-то злобная попытка возложить вину на подсудимого. Обвинение не смогло предъявить ни малейшей улики, которая подтверждала бы заявление, что именно подсудимый заказал черную бороду в фирме «Паркинсонс»; ссора между подсудимым и мачехой действительно имела место, что и было откровенно признано подсудимым. Однако как имевшая место ссора, так и финансовые трудности подсудимого оказались в высшей степени преувеличенными. ] Sir Ernest Heavywether's speech in opening the case for the defence was not a long one, but it was backed by the full force of his emphatic manner. Never, he said, in the course of his long experience, had he known a charge of murder rest on slighter evidence. Not only was it entirely circumstantial, but the greater part of it was practically unproved. Let them take the testimony they had heard and sift it impartially. The strychnine had been found in a drawer in the prisoner's room. That drawer was an unlocked one, as he had pointed out, and he submitted that there was no evidence to prove that it was the prisoner who had concealed the poison there. It was, in fact, a wicked and malicious attempt on the part of some third person to fix the crime on the prisoner. The prosecution had been unable to produce a shred of evidence in support of their contention that it was the prisoner who ordered the black beard from Parkson's. The quarrel which had taken place between prisoner and his stepmother was freely admitted, but both it and his financial embarrassments had been grossly exaggerated.

[ 2067 2067 Ученый коллега (сэр Эрнст небрежно кивнул в сторону мистера Филипса) утверждал, что если бы подсудимый был невиновен, то еще на предварительном слушании мог бы объяснить, что он сам, а не мистер Инглторп был участником ссоры. По его (мистера Эрнста) мнению, факты были неправильно представлены. На самом же деле произошло следующее: подсудимому, вернувшемуся домой вечером во вторник, сообщили, что между мистером и миссис Инглторп произошла крупная ссора. Подсудимому и в голову не пришло, что кто-то принял его голос за голос мистера Инглторпа, и он, естественно, предположил, что у его мачехи было две ссоры. ] His learned friend-Sir Ernest nodded carelessly at Mr. Philips-had stated that if the prisoner were an innocent man, he would have come forward at the inquest to explain that it was he, and not Mr. Inglethorp, who had been the participator in the quarrel. He thought the facts had been misrepresented. What had actually occurred was this. The prisoner, returning to the house on Tuesday evening, had been authoritatively told that there had been a violent quarrel between Mr. and Mrs. Inglethorp. No suspicion had entered the prisoner's head that anyone could possibly have mistaken his voice for that of Mr. Inglethorp. He naturally concluded that his stepmother had had two quarrels.

[ 2068 2068 Обвинение в том, что в понедельник, 17 июля, подсудимый вошел в деревенскую аптеку под видом мистера Инглторпа, также несостоятельно, ибо в это время подсудимый находился в глухом, удаленном месте, известном под названием Марстон-Спини, куда был вызван анонимной запиской, составленной в духе шантажа. Записка содержала угрозы раскрыть кое-что о его жене, если он не согласится с требованиями шантажистов. Подсудимый, соответственно, явился в указанное место и, прождав напрасно полчаса, вернулся домой. К сожалению, ни на пути к назначенному месту, ни при возвращении домой подсудимый не встретил никого, кто мог бы подтвердить правдивость этой истории. Однако, к счастью, он сохранил записку, которая может быть представлена в качестве доказательства. ] The prosecution averred that on Monday, July 16th, the prisoner had entered the chemist's shop in the village, disguised as Mr. Inglethorp. The prisoner, on the contrary, was at that time at a lonely spot called Marston's Spinney, where he had been summoned by an anonymous note, couched in blackmailing terms, and threatening to reveal certain matters to his wife unless he complied with its demands. The prisoner had, accordingly, gone to the appointed spot, and after waiting there vainly for half an hour had returned home. Unfortunately, he had met with no one on the way there or back who could vouch for the truth of his story, but luckily he had kept the note, and it would be produced as evidence.

[ 2069 2069 Что же касается обвинения в том, что подсудимый уничтожил завещание, то оно также несостоятельно, ибо подсудимый какое-то время сам был барристером и прекрасно знал, что завещание, сделанное в его пользу, автоматически утратило силу после замужества его мачехи. Могут быть предъявлены доказательства, указывающие, кто в действительности уничтожил завещание, и вполне возможно, что это позволило бы по-новому взглянуть на судебный процесс. ] As for the statement relating to the destruction of the will, the prisoner had formerly practiced at the Bar, and was perfectly well aware that the will made in his favour a year before was automatically revoked by his stepmother's remarriage. He would call evidence to show who did destroy the will, and it was possible that that might open up quite a new view of the case.