Агата Кристи - Рождественское убийство

— Конечно, это очень неприятно, — заметил Стивен.

— О, если бы только старик был жив! Он составил бы другое завещание, и оставил бы деньги мне, много денег! Может быть, со временем, он оставил бы мне все!

— Это было бы не очень честно, — улыбнулся Стивен.

— Отчего же? Он показал бы им, что любит меня больше других, вот и все.

— Ну и жадная же вы, крошка. Настоящая авантюристка.

— На этом свете женщинам приходится нелегко, — рассудительно произнесла Пилар. — Поэтому, пока ты молода, приходится брать от жизни все. Когда станешь старой и уродливой, никто тебе не поможет.

— К сожалению, частица правды в этом есть, — медленно сказал Стивен. — Но только частица. Возьмите, к примеру, Альфреда Ли. Он обожал своего отца, несмотря на то, что старик бывал порою ужасно придирчивым и просто невыносимым.

Пилар презрительно задрала кверху подбородок.

— Альфред слишком глуп.

— Не надо так раздражаться, очаровательная Пилар. — Стивен засмеялся. — Ли обязаны позаботиться о вас, вы же понимаете.

— Это будет не очень весело, — безутешно промолвила Пилар.

— Да, боюсь, вы правы. Я не могу представить, как вы будете жить здесь, Пилар. Знаете что, не хотите ли вы поехать в Южную Африку?

Пилар с сомнением покачала головой.

— Там много солнца и воздуха, — уговаривал ее Стивен. — И тяжелой работы тоже. Вы любите работать, Пилар?

— Не знаю…

— Конечно, вам больше подходит днями напролет сидеть на балконе и есть сласти? И ужасно потолстеть, и заиметь тройной подбородок?..

Пилар засмеялась.

— Вот так-то лучше, — сказал Стивен, — Наконец-то мне удалось вас рассмешить.

— Я думала, мне часто придется смеяться в это рождество! Я считала, что рождество в Англии отмечают очень весело, что едят жареный изюм и рождественский пудинг, а в сочельник сжигают в камине большое полено.

— Все верно, — согласился Стивен, — так и бывает, когда в доме обходится без убийства. Зайдемте-ка на минутку сюда. Лидия вчера показывала мне эту комнату, это ее кладовая.

Они зашли в небольшое помещение под лестницей.

— Смотрите, Пилар, сколько коробок с шутихами, с апельсинами, с орехами. А здесь…

— О! — Пилар захлопала в ладоши. — Что это за прекрасные золотые и серебряные шары?

— Их вешают на дерево вместе с подарками для слуг. А вот, смотрите, деды-морозы, их ставят на обеденный стол. А вот разноцветные резиновые шарики, они еще даже не надуты.

— О! — глаза Пилар сияли. — Давайте их надуем. Я думаю, Лидия не рассердится. Я так люблю шарики!

— Какой вы все-таки ребенок! Ну, выбирайте!

— Я возьму красный.

Они выбрали себе по шарику и принялись их надувать. Внезапно Пилар прекратила дуть, засмеялась, и Воздух со свистом вышел из ее шарика.

— Вы такой смешной, — еле выговорила она сквозь смех. — Вы так забавно надуваете щеки!..

Она продолжала усердно дуть. Надув шарики, они тщательно перевязали их и начали играть, подбрасывая их в воздух.

— Пойдемте в холл, — предложила Пилар, — там больше места.

Они перебрасывали шарики друг другу и смеялись, когда в холле появился Пуаро. Он снисходительно посмотрел на них.

— Развлекаетесь, les jeux d’enfants? [17] малыши (фр.) Очень мило.

— Мой шарик красный, — сказала Пилар, с трудом переводя дыхание. — Он больше, чем у Стивена. Гораздо больше. Если мы вынесем их в сад, они улетят прямо в небо.

— Выпустим их и загадаем желание, — предложил Стивен.

— О да, это неплохая идея.

Пилар выбежала в сад. Стивен последовал за ней. Пуаро замыкал шествие, добродушно усмехаясь в усы.

— Я желаю себе много, много денег, — объявила Пилар.

Она стояла на цыпочках, держа шарик за ниточку. Дождавшись сильного порыва ветра, она разжала руку, и шарик улетел.

— Вы не должны были произносить своего желания вслух, — рассмеялся Стивен.

— Не должна была? Почему?

— Потому что в этом случае оно не исполнится. Ну, теперь моя очередь.

Он отпустил свой шарик, но тому повезло гораздо меньше. Отлетев на несколько метров, он задел за кустарник и лопнул.

Пилар бросилась к нему.

— Шарик погиб… — трагически заявила она.

Поддев ногой небольшой обрывок резины, она заметила:

— Смотрите, точно такой же кусочек я подняла в тот вечер в комнате дедушки. Только тот был розовый.

Пуаро издал резкое восклицание. Пилар испуганно оглянулась.

— Ничего… ничего, — сказал Пуаро. — Так — небольшая судорога в ноге…

Он повернулся и посмотрел на дом.

— Как много здесь окон! Дома, мадемуазель, имеют свои глаза и свои уши. Очень жаль, что англичане так любят открытые окна.