Агата Кристи - Рождественское убийство

Подняв воротник, Стивен быстро вышагивал по платформе. Над станцией сгустился молочный туман. Паровозы нещадно шипели, выпуская клубы пара в холодный влажный воздух. Казалось, все окружающие Стивена предметы источали дым и грязь.

«Какая мерзкая страна! — подумал Стивен. — Какой мерзкий город!»

Первоначальный восторг, вызванный Лондоном, его магазинами, ресторанами и очаровательными женщинами, угас. Ныне город представлялся ему сверкающим фальшивым бриллиантом в мишурной оправе.

Если б он сейчас был в Южной Африке… Ему вдруг захотелось домой. Увидеть яркое солнце, чистое небо, цветущие сады, хижины, покрытые голубыми вьюнками.

А что здесь? Грязь, копоть, бесконечные толпы. Беготня, шум, толчея. Непрерывная суета муравьев в огромном муравейнике.

Пришла в голову мысль: «Не стоило приезжать…»

Затем он вспомнил о цели своего путешествия, и его губы сжались в узкую линию. Нет, черт побери, он должен довести дело до конца! Дело, которое было задумано им еще столько лет назад. И он сделает это!

Потом неожиданно подумалось: «А стоит ли? Зачем жить прошлым? Может, обо всем забыть?»

Но это была секундная слабость. Он — совсем не мальчик и не собирается сворачивать с пути под влиянием момента. Ему сорок лет. У него есть цель, и он ее добьется. Он обязательно осуществит то, ради чего приехал в Англию.

Стивен поднялся в вагон и двинулся по коридору, выискивая свободное место. Затем взмахом руки подозвал носильщика и взял у него свой чемодан. Он заглядывал в одно купе за другим, но свободных мест не было. Ничего удивительного! До Рождества оставалось всего три дня.

Стивен Фарр с нескрываемым неудовольствием оглядывал переполненные купе.

Люди! Повсюду люди! Нигде нет от них спасения! А какие лица! Тусклые, однообразные, так чертовски похожие друг на друга! Если не кроткие, овечьи, так пронырливые, лисьи. И все болтают! Кто ссорится, кто мычит, кто хрюкает. Даже молодые девушки — с тугими щеками, яркими губами — ужасно похожи!

Ему вдруг снова захотелось оказаться на освещенных солнцем пустынных просторах вельда.

Затем, бросив взгляд в очередное купе, он невольно затаил дыхание. Девушка, которую он увидел, была совсем не похожа на других. Густые черные волосы, сильно загоревшее лицо, глубокие темные глаза — печально-горделивые глаза южанки…

Этой девушке надо бы сидеть не в этом поезде среди однообразных лиц, а на балконе с цветком розы в зубах и темной мантильей на гордо посаженной голове. А внизу — жара, пыль, запах пота и крови — запах бешеного быка. Да, там бы она выглядела просто великолепно, а здесь — незаметно сжалась в углу купе третьего класса.

Стивен был наблюдательным человеком и не мог не заметить ее старенького пальто, дешевых перчаток и туфель, ее кричаще-красной сумочки. Тем не менее, незнакомка показалась ему красавицей. И она действительно была красива, хороша, экзотична…

Какого черта она делает в этой стране туманов и холмов, среди вечно спешащих муравьев?

«Я должен узнать, кто она такая и что здесь делает… Я должен это узнать…»

Пилар сидела у окна и думала о том, какие странные в Англии запахи. Да, да, именно запахи. Именно ка них она невольно обратила свое внимание, они были какими-то едкими, лишенными всякого аромата. Вот и сейчас в вагоне ощущался тяжелый запах затхлости — типичный запах поездов, к которому примешивался едкий запах мыла, и еще чувствовался какой-то неприятный запах, видимо, исходивший от сидевшей напротив полной дамы в пальто с меховым воротником. Пи»

лар осторожно принюхалась и с досадой распознала запах нафталина. «Неужели она не чувствует этого запаха? — подумала Пилар. — Глупо надевать на себя такую вещь».

Раздался свисток, зычный голос на перроне выкрикнул что-то, и поезд медленно, словно нехотя, отошел от станции. Пилар отправилась в путь…

Сердце ее забилось сильнее. Все ли ей удастся? Сумеет ли она сделать то, что ей так хочется? Конечно… конечно, она ведь все так тщательно обдумала. Она готова к любой неожиданности. О да, она добьется успеха — добьется…

Уголки вишневых губ Пилар приподнялись. На ее лице внезапно появилось какое-то злобное выражение. Жесткое и алчное — как у кошки или ребенка, который думает только о своих желаниях и просто еще не способен на жалость и сострадание.