Агата Кристи - Рождественское убийство

Полковник Джонсон улыбнулся.

— Так или иначе, вы приехали сюда. Ваша мать много рассказывала вам о своем отце?

— О да, — Пилар весело кивнула, — она называла его старым дьяволом.

— А какое мнение о нем сложилось у вас самой, мадемуазель? — с улыбкой спросил Пуаро.

— Ну… конечно, он был очень, очень старым. Он все время сидел в кресле, и лицо у него было высохшее, но мне он все равно нравился. Мне кажется, когда он был еще молодым человеком, он был, наверное, красив, очень красив — как вы, — неожиданно обратилась Пилар к суперинтенданту Сагдену, без всякого стеснения и с удовольствием разглядывая его красивое лицо, густо покрасневшее при этом внезапном комплименте.

Полковник Джонсон с трудом сдержал смех. Не так уж часто ему доводилось видеть бесстрастного суперинтенданта столь ошеломленным.

— Но, конечно, — с сожалением продолжала Пилар, — он никогда не был таким крупным человеком, как вы.

Эркюль Пуаро вздохнул.

— Значит, вам нравятся крупные мужчины, сеньорита? — спросил он.

— О да, — с энтузиазмом согласилась Пилар. — Мне нравятся мужчины высокие, широкоплечие и очень, очень сильные.

Полковник Джонсон резко возвратился к прерванной теме.

— Вы часто виделись с вашим дедушкой в последние дни?

— О да, — ответила Пилар. — Я почти все время проводила в его обществе. Он много мне рассказывал о своих приключениях в Южной Африке и о том, каким безнравственным человеком он когда-то был.

— Он когда-нибудь говорил вам, что у него в сейфе хранятся алмазы?

— Да, он даже показывал их мне, но только они совсем не похожи на настоящие алмазы — такие маленькие, невзрачные камешки.

— Значит, он показывал их вам? — отрывисто спросил Сагден.

— Да.

— И ни одного из них он вам не подарил?

— Нет, — Пилар покачала головой. — Я, однако, надеялась, что он когда-нибудь это сделает, если только я буду с ним очень мила и часто буду его навещать. Старые джентльмены всегда ужасно любят общество молодых девушек.

— Вам известно, что эти алмазы похищены? — спросил Джонсон.

— Похищены? — Глаза Пилар округлились.

— Да. Вы не знаете, кто мог это сделать?

— О да! — воскликнула она. — Это Хорбери.

— Хорбери? Вы говорите о камердинере?

— Да.

— Почему вы так считаете?

— Потому что у него лицо вора! Его глаза все время бегают, сам он ступает неслышно и подслушивает под дверью. Он как кот. А все коты — воры.

— Ну хорошо, — сказал полковник Джонсон. — Пока что оставим это. Перейдем к другому вопросу. Как нам стало известно, сегодня днем вся семья поднялась в комнату вашего дедушки, где произошла… э-э… довольно неприятная сцена.

Пилар кивнула и улыбнулась.

— Да. Вот уж где было весело! Дедушка их всех так разозлил!

— И вас это позабавило?

— Да. Мне нравится, когда люди злятся, очень нравится. Но здесь, в Англии, это проявляется совсем не так, как в Испании. Там, чуть что, люди хватаются за ножи, ругаются и кричат. В Англии они ничего такого не делают, а только сильно краснеют или бледнеют и молчат.

— Вы не помните, что тогда говорилось?

— Н-нет, не уверена, — с сомнением в голосе произнесла Пилар. — Он вроде бы сказал, что они плохие сыновья, что у них нет детей. Он сказал, что я лучше их всех. Он меня очень любил, очень.

— Он говорил что-нибудь о деньгах или о завещании?

— О завещании? Нет, кажется, нет. Я не помню.

— Что произошло потом?

— Мы все ушли, кроме Хильды — это такая толстая, жена Дэвида. Она задержалась в комнате.

— Бот как?

— Да. Дэвид выглядел очень забавно. Трясся, весь был страшно бледен, как будто заболел.

— А что было потом?

— Я пошла искать Стивена, и мы с ним танцевали под граммофон.

— Стивена Фарра?

— Да. Он сын компаньона дедушки, приехал из Юлсной Африки. Он тоже очень красивый мужчина, такой смуглый и широкоплечий, и у него милые глаза.

— Где вы были в момент совершения убийства? — спросил Джонсон.

— Где была?

— Да.

— После ужина я с Лидией прошла в гостиную, а потом я поднялась в свою комнату и занялась косметикой. Я хотела снова потанцевать со Стивеном. И вдруг откуда-то издалека раздался вопль, и все побежали к комнате дедушки, и я тоже. Они долго пытались взломать дверь. Это сделали Гарри и Стивен — они оба очень сильные мужчины.

— А дальше?

— Дверь, наконец, выбили, и мы все заглянули внутрь. О, там такое было — все разбито и разрушено, дедушка лежит в луже крови, и горло его перерезано, вот здесь, — она драматическим жестом провела по шее, — чуть ниже ушей.